13
- Обалдеть можно! - выразила общие ощущения Доминик, когда нанятый Робертом автобус свернул на неприметную грунтовую дорогу, пыхтя, влез на высоченный холм, перевалил железнодорожное полотно, проломил заросли кустарника и остановился в месте, которое с трудом можно было найти, даже если бы они шли ногами и глядели по сторонам во все глаза.
Было около девяти часов утра по местному времени. Слева возвышалось деревянное строение, под навесом стояли бороны и разобранные трактора. Металлические части конструкций были давно и наверняка съедены ржавчиной. Чуть дальше находилось нечто, по наблюдению одного из ученых, который родился в большом сельскохозяйственном регионе, походившее на свинарник - но специфический запах отсутствовал. Напротив него простирался залитый цементом пятак, обозначающий подъезд к огромной риге*. Дальше, уходя вниз, под очередной холм, начиналась едва заметная дорога, булыжники которой частично были растащены местными жителями, частично выворочены из земли водой, которая буйствовала здесь во время дождей, частично просто валялись по сторонам. Эта дорога терялась в траве по грудь высокому человеку. На холмах вдали виднелся густой лес. Два небольших одноэтажных здания, выглядящих достаточно ветхо, терялись среди разросшихся фруктовых деревьев. Еще три дома остались позади. Стояла тишина, нарушаемая лишь пением птиц. Среди кустов возвышался деревянный столб, к которому тянулся один толстый провод. Он был намотан на большие фарфоровые изоляторы. Его облюбовала стайка ласточек с красно-оранжевыми грудками. И провод, и столб, за исключением ласточек, выглядели здесь не к месту.
Справа находилось сооружение из серого камня, окруженное заросшим рвом, походившее на средневековый замок в миниатюре. К его стенам были прислонены доски, оставшиеся после ремонта крыши, большие двери закрыты на огромный замок, в узких застекленных окнах, похожих на бойницы, отражалось голубое небо.
Насколько было известно Ларе, подобная планировка хуторов вошла в обычай у немцев с восемнадцатого века.
Роберт вытащил ключ, подошел к зданию и открыл навесной замок. Изнутри повеяло прохладой. Здание было разделено на отсеки деревянными перегородками, земляной пол не был ничем покрыт, а вдоль стен стояли свежеструганные, очень широкие скамьи и столы. Сбоку от входа лежал тюк резиновых матрасов.
- Обалдеть... - повторила Доминик, глядя на это. Все остальные молчали.
Роберт прошел в первый отсек, вытащив из тюка один из псевдоматрасов. Затем щелкнул выключателем. Помещение залил свет электрических ламп. Он присоединил к матрасу воздушный насос, воткнув вилку в угрожающего вида розетку на стене, тот захлюпал, заворчал и через минуту высокое легкое сооружение с небольшой спинкой стояло перед зрителями.
- Присаживайтесь, леди и джентльмены, - широким жестом пригласил их Роберт, - Чувствуйте себя как дома, - и первым плюхнулся на надувной диван.
Опробовать шедевр технологии решилась Лара. Она села на край дивана, чуть поерзала, устраиваясь поудобнее, и сказала:
- Не так уж плохо.
- Здесь есть электричество, - сказал Роберт, - в конце коридора стоят генераторы на случай, если ток вдруг отключат. Ты, Доминик, наверняка знаешь, как ими пользоваться. Также есть чайники, электроплитки и все, что прилагается к этим удовольствиям. С вас, леди и джентльмены, только работа и отчеты. Вопросы?
Ученые зашевелились.
- Что насчет удобств? - спросила Лара.
- Других удобств нет, извини, мисс Крофт, - сказал Роберт, осклабившись, - а то, что в наличии, покажу.
- А где печки и прочее оборудование, мистер Шницельбург? - подал голос Даниил.
- В предпоследнем отсеке. Там же трансформатор и аккумуляторы.
Даниил прошел туда и вернулся.
- Кто поможет мне? - спросил он, - Надо принести монитор и системный блок.
- А где чайник? - спросила Доминик.
- Там же, в конце здания. Походите, осмотритесь... Потом несите аппаратуру, а я с нашим техником расставлю столы. Через час будем тестировать оборудование.
- А где брать воду, Роберт, черт тебя дери?! - рявкнула Доминик.
- Пойдемте, девушки. Сейчас покажу, - сказал тот.
Колодец оказался за ригой и был оснащен электронасосом. Роберт подставил ведро и щелкнул выключателем. Ничего не произошло. Чертыхнувшись, Шницельбург обошел колодец и нашел рукоять механического насоса. Попыхтев, он наконец смог извлечь воду из-под земли.
- Десять тысяч дьяволов... еще вчера он работал! Надо будет разобраться. Тем не менее, вот вода, Доминик.
Небольшая будка, стоящая в кустах с другой стороны риги оказалась туалетом.
Взяв ведро и расплескивая его на неровностях почвы, Роберт понес воду в дом.
- Обалдеть... - сказала Доминик в третий раз и направилась за ним.
Лара решила осмотреть ригу, потому что в ее фундаменте из огромных валунов, скрытом зарослями буйно разросшихся растений увидела то, что не могло не привлечь ее внимание. Подобного она не встречала ни в одном из строений, которые видела за время пути - Лара внимательно осматривала местность, пока они ехали, - а что-то подобное этому нагромождению камней видела на старинных гравюрах, которые датировались 1655 годом.
Огромные валуны у самой земли были связаны один с другим старым, выкрошившимся раствором, не похожим уже ни на цемент, ни на известь. При всей внешней беспорядочности кладки, обойдя дом, она увидела некий намек на систему. На равных расстояниях от углов дома, примерно посередине стен, в кладку были вделаны камни – один коричнево-красный, на другой стене светло-коричневый, затем холодно-серый и почти черный на северной стороне. Их окружали другие валуны – блекло-серого и грязно-коричневого цвета. От этих камней веяло древностью замков или крепостных валов времен Оттакара. Покой и уединенность, с налетом мрачности, но не угрожающей, а будто бы чуть печальной - так это выглядело. Далее, начиная со второй трети стены, камни, составляющие стену, начинали мельчать. В верхней части фундамента щели между камнями были забиты неаккуратным щебнем и мелкими обломками, раствор был полностью заменен на цемент, - но все еще довольно старый цемент, - а дальше шел щебень. Выше начиналась красная немецкая кирпичная кладка.
"Не позже конца семнадцатого века" - решила она про себя, рассматривая кирпичи над входом, выложенные двумя изящными дугами, - "современным цементом они подправлены недавно. Сам фундамент старше всех имеющихся здесь сооружений. Интересно, сколько лет этому хутору?"
Лара была в полевых условиях и ей тут нравилось. Если бы еще не эти слепни и оводы... Обойдя здание, она остановилась перед фасадом и посмотрела наверх. Интерес представляло слуховое окно над дверями риги. Это был крест, в котором окончание каждой перекладины повторяло очертания креста в целом, так называемый "крест странников".
Лара вышла на тропинку, ведущую под холм. Солнце пекло безжалостно, хотя небо было затянуто легкой дымкой. Она надела круглые темные очки и взглянула на юг, вдоль тропинки, скрывающейся в траве у подножия холма. Далеко-далеко, над лесами, окружавшими хутор со всех сторон, туманные испарения образовывали один-единственный небольшой округлый свод, основание которого терялось где-то среди деревьев. Осмотревшись, Лара развернулась и пошла к дому, в котором им предстояло жить две недели.
Крест странников был достаточно старым символом. Ее подозрения насчет того, что это, действительно, хутор, которому не менее двух с половиной веков, подтверждались.
* - Большой крытый сарай для сушки снопов и обмолота. (толковый словарь Ефремовой); большой сарай для сушки снопов хлеба с местом для обмолота.
14
Тем временем Тони Керрито выхватил небольшой переносной пульт от привезенного ими для георазведки прибора из цепких лапок Доминик и аккуратно положил его на стол.
- Доминик... вечно ты куда-то спешишь. Сначала надо полностью зарядить аккумуляторы, - заявил Тони Керрито, - А потом уже пускать слюнки над оборудованием.
- Тони Джим Керрито! Прочь руки от конструкторов! Твое дело - тяжелые и неудобные железки, вот ими и занимайся!
- Ох... Я не меньше, чем ты, Домино, хочу проверить этот прибор в действии! Ладно. Предлагаю подождать пятнадцать минут и проверить устройство на том колодце, где наш почтеннейший начальник набирал воду. Есть возражения?
- Нет, - сказала Доминик.
- Вот и чудненько. Мистер Исаков, вы приготовите к тому времени ваш компьютер?
- Так точно, Тони.
Через четверть часа к Ларе подошла Доминик.
- Пойдем с нами, Лара! - сказала она. - Это будет интересно.
- Доминик, с тобой невозможно спорить, - улыбнулась Лара, - Пойдем.
- Да уж, - буркнул Тони, - спорить невозможно.
Пока геологи восхищались работой устройства, Ларе пришла в голову одна мысль, которая могла дать ответ на ее вопрос.
- Каждый ли материал отображается на этом устройстве одинаковым образом? – задала вопрос девушка.
- Нет, - ответил поднявшийся из-за компьютера и подошедший к ним Даниил, - здесь слишком много переменных, действующих на прохождение сигнала. И сам грунт в том числе. Где-то это сработало, что будет в другом месте, надо проверять.
- Значит, после одного исследования ничего нельзя сказать точно? – подытожила Лара.
- К сожалению, - сказала Доминик. - А что тебя интересует?
- Если я правильно понимаю, первое, что этот прибор может делать, это измерять глубину грунта до полосы ее разделения с грунтом другого состава? То есть он определяет границу разделения сред? - спросила Лара.
- Можно сказать и так.
- Послушай, Доминик, - сказала Лара, - а сможет ли этот прибор определить границы залегания... ну, допустим, вот этой каменной кладки? - и показала на фундамент риги. – То есть границу разделения камня и почвы, на которой стоит сооружение?
- Это вполне возможно, я думаю... - ответила Доминик.
- Хорошо, - сказал Лара, беря прибор, - как эта штука работает?
- Вот окошко, в нем источник инфразвука. Направь его под углом к стене и сделай угол чуть более тупым. Вот так. - сказал Тони. - Дай посмотреть.
Прибор показывал маленькую впадину, почти незаметную.
- Да... - прореагировал Тони, - небогато. Но это примерно полтора дюйма*.
- Понятно. - Сказала Лара.
"Получается вот что", - рассуждала девушка, - "Полтора дюйма - это 450 лет в среднем, с учетом выветривания. Значит, эти камни здесь... с 1539 года?"
- Нет, погоди, - отвлек ее Тони, - там все-таки дюйм с четвертью.
- Это ближе к реальности.
- Что ты имеешь в виду?
Девушка поделилась своими мыслями с присутствующими:
- Дюйм земли образуется примерно за 300 лет. Толщина почвы над основанием кладки один дюйм с четвертью. Отсюда я заключаю, что фундамент стоит с 1614 года. Но стоит учитывать, что здесь идут частые дожди и обильная растительность. Без этого камни, скорее всего, были бы на другой глубине. Я бы сказала, 1630 год или чуть раньше. Хорошо! Это здание старше, чем многие его родственники в Европе. А что с другой стороны, Доминик?
Та начала было обходить здание по кругу, как вдруг чертыхнулась и остановилась.
- Аккумуляторы разрядились. Полностью!
- Да, Доминик. Надо было нам с тобой немного потерпеть. Не беда, время еще есть и электричество тоже! – успокоил Тони Домино.
Время, которое было нужно членам экспедиции для того, чтобы приготовить дом к вселению и проверить работоспособность всего оборудования, с помощью которого Шницельбург намеревался проводить разведку, Лара решила посвятить более тщательному исследованию местности. Доминик предложила, чтобы в сопровождающие в этой "экскурсии" Лара взяла Даниила - просто на всякий случай. Лара не возражала. Она всегда могла постоять за себя сама, но ей было интересно, что за человек Даниил Исаков. Ей хотелось поговорить с ним о технологиях, которые используют в России, о том, как здесь обстоят дела с информацией. Согласовав этот момент с начальником экспедиции, Доминик благословила их на поход. Правда, сначала миссис Керрито заставила Даниила натаскать в стоящую неподалеку ржавую ванную два десятка ведер воды. Лара в это время втирала в шею и предплечья репеллент от насекомых, а потом занялась подпиливанием ногтей, которые предпочитала иметь короткими, изредка поглядывая на ученых.
Незамеченное никем из присутствующих, небольшое серое существо прошмыгнуло вдоль риги и скрылось в зарослях ежи и люцерны, растущих под стеной строения.
*) 1 дюйм =2,54 см
15
Лара обернулась. Даниил был в рабочей одежде, представлявшей собой рубашку, бывшую когда-то серой, а сейчас грязно-серой, и видавших виды джинсах, с растрепанными снизу штанинами. На ногах его были те же вседорожные туфли. Он отстал от девушки и ожесточенно отмахивался кепкой от стай оводов, выбравших его своей мишенью. Лара была более подготовленной к походу, чем Даниил.
Впрочем, репеллент, который она втерла в кожу, действовал не слишком хорошо, видимо, не был рассчитан на русских насекомых, и с десяток жирных оводов уже нашли бесславную смерть от ее руки.
Даниил сорвал ветку дуба и пытался отмахиваться ею.
Лара помахала ему рукой и, когда он подошел, молча передала баночку с репеллентом. Он тут же принялся ожесточенно размазывать его по лицу и рукам, и странное дело – туча кусачих мух начала рассасываться и вскоре почти все они от Даниила улетели, но около Лары продолжали мелькать.
Даниил сказал:
- Хотел бы я знать, чем эти гады питаются, когда людей здесь нет.
Вопрос был хорошим.
Засаженные усатой рожью и пшеницей, поля взбегали на холмы по левую руку от исследователей и терялись за их гребнями. Сами же путешественники пробирались практически по целине, простиравшейся по правую руку, следуя по едва заметным тропинкам и бороздам, буйно заросшим полевыми травами. Их окружали куртины цветущих васильков - и полянки алых маков. Легкий ветер гнал по вершинам травы серебристые волны и немного охлаждал разгоряченные лица. Вокруг не было видно ни одного человека, кроме них.
Лара осматривалась по сторонам, и ей нравилось здесь все больше. Воздух был напоен ароматами цветущих трав. Казалось, каждое дуновение ветра приносит все новые запахи - но не яркие, насыщенные ароматы южных растений, а строгие и от этого еще более сладкие ароматы растений средних широт. Два жаворонка носились в вышине, наперегонки, двумя камешками падая к земле и снова взмывая вверх, в жемчужные небеса. Высоко над ними парил ястреб, высматривая добычу.
Даниил сказал:
- Мисс Крофт, по-моему, вон там идти будет легче.
Лара согласилась с его предложением.
Они свернули с поля, поросшего вьюнками и ромашками, правее и продолжили путь вдоль кромки леса. Среди травы стали попадаться кустарники шиповника и маленькие деревья, что означало близость воды. Вскоре они подошли к крутому склону холма и начали подъем наверх. С гребня им открылся вид на извилистую речку, текущую среди изрезанной оврагами местности. Речка вытекала из-под лесных деревьев еще правее, делала несколько поворотов, похожих на сильно вытянутую и перевернутую греческую букву "омега", приближалась к ним и снова скрывалась в лесу, весело журча на перекатах.
Оба, не сговариваясь, свернули туда.
Ноги обвивал хмель и душистый горошек, часто попадались глубокие колдобины, угодив в которые, можно было вывихнуть ногу, но Лара внимательно обследовала путь и, перейдя высохшее русло небольшого ручья, они оказались на крутом левом берегу реки.
Девушка пригляделась к воде. Она имела слегка красноватый цвет, переходящий в черный на глубине. Перед очередным поворотом реки цвели крупные кубышки и летали стаи бабочек с черными крыльями.
- Так вот ты какой, Ротфлис... - тихо проговорила она.
- Что вы сказали, мисс Крофт? - переспросил Даниил.
- Я видела эту реку на одной карте, - объяснила Лара, - некоторое время назад. По-английски это звучало бы как Красная речка.
Даниил помолчал, посмотрел на воду и сказал:
- Надо бы пройти еще хоть четыре километра. У вас есть компас?
Лара оторвалась от созерцания воды, пронизанной солнцем на перекате, и сказала:
- Есть. И, Даниил, я думаю, удобнее будет обращаться друг к другу на "ты". Ты ведь не против?
- Не против. - Согласился Даниил.
- Отлично. Так вот, Даниил. Мы проходили глубокий сухой овраг, поросший лесом, помнишь? Ты еще заметил, что он имеет форму, напоминающую восьмиконечную звезду.
- Помню.
- Точно такие же места я видела в Уэльсе. И в подобных низинах обычно проходили ритуалы друидов. Разумеется, не в каждой низине и не в каждом лесу.
- Возможно. И что из этого, мисс... Лара?
- Насколько я помню, древние пруссы, по земле которых мы сейчас ходим, тоже были язычниками.
Он уставился на нее.
- Ладно, Даниил. С какой целью ты предлагаешь спуститься вдоль реки?
- Нужно найти заболоченную низину, болото, такие речки обязательно образуют их. Поглядев на болото, в некоторых случаях можно сказать, хранит ли прилегающая местность под собой что-нибудь, кроме спрессованной глины.
- Сделаем это.
После двух часов ходьбы по заросшим крапивой и ползучими растениями, населенным злющими комарами берегам Красной реки они наконец добрались до низины среди затопленных деревьев. Вокруг стоял запах гнили, рыжая почва на кромке воды была покрыта голубоватой пленкой.
Даниил принюхался и помотал головой. Затем прошел еще дальше. Обернулся к Ларе и сказал:
- Интересное место. Но гарантий больших запасов газа или нефти дать нельзя.
- Попробуем спуститься еще дальше?
- Нет, лучше нам подняться, хотя это будет непросто.
Действительно, за тем местом, где они раньше свернули к реке, выше по течению вдоль русла по обе стороны простирался густой лес. Оба устали от марш-броска, но, тем не менее, повернули обратно. Пробитая ими тропинка облегчила путь, но ровно до тех пор, пока они не свернули в лес, следуя прихотливым изгибам Красной речки. Ее заболоченные берега были очень труднопроходимы. Ларе в армейских ботинках было удобно ходить по бездорожью, но туфли Даниила давно и безнадежно промокли, хотя это не так мешало продвижению, как кучи валежника, то и дело встречавшиеся на пути.
Вдруг Лара замерла. Даниил чуть не уткнулся носом ей в спину. Неподалеку, в зарослях, мелькнуло чье-то сероватое тело и раздался громкий треск сухих веток.
"Интересно", - подумала девушка, - "Неужели жара заставила кабана выйти так задолго до сумерек или они здесь просто такие смелые?" Немного подождав, они пошли вперед до очередного поворота.
Им открылось прекрасное зрелище.
За поворотом русло реки заметно расширялось, осоку сменили рогоз и роскошные листья ирисов, тень от крон деревьев - солнце, отражающееся в воде, потому что река тут была шире, что позволяло лучам проникать на берег. Кучи валежника сменились пологими спусками - полосами влажной, но вполне проходимой земли. Кубышки росли особенно густо и обильно цвели, а над водой порхали стаи бабочек с черными крыльями.
Чуть дальше находился брод через реку.
Вода здесь казалась прозрачной, но имела какой-то оттенок. Дно покрывал чистый речной песок, и эту часть русла отграничивали от остального дна разросшиеся кусты стрелолиста с обеих сторон от брода. В лесу заливались птицы. Лара и Даниил засмотрелись на это великолепие. При их приближении бабочки, облепившие кусты стрелолиста и стебли кубышек, разом поднялись в воздух и запорхали вокруг.
Однако это оказались не бабочки, а великолепные стрекозы с черными с красным, рдяным, зеленым и голубым отливом крыльями. Некоторые из них тут же устроились на новоприбывших, включая более крупную стрекозу, которая оседлала куртку Лары. Эти насекомые совершенно не боялись людей. В двуногих было спокойствие. Другие стрекозы барражировали над бродом и берегами, охотясь, греясь, спариваясь и сражаясь в полной гармонии со своей природой.
Люди умылись, очистили, насколько это было возможно, обувь и присели отдохнуть под плакучей ивой, стряхнувшей на них мельчайшие капли сока. Проведя некоторое время в молчании, Даниил сказал:
- Знаешь, Лара, по-моему, этот поход стоит мокрых ног!
- Да, пожалуй. Правда, не моих мокрых ног. - Ответила она. Ее армейские ботинки не пропускали влагу. - Но все же интересно. Полезных вещей здесь множество, хоть и несколько другого качества. Так на что надеется Роберт?
- Небольшие месторождения тут действительно могут быть,- сказал Даниил, - Но не гиганты. Причем эти залежи еще надо найти. Холмов множество, а нефть и газ залегают чаще под более-менее ровной почвой, но надо, чтобы внизу были тектонические разломы. Хотя иной раз все происходит по-другому.
- Вот и мне тоже интересно, что, в таком случае, ищет Шницельбург.
Даниил нанес на карту пройденный путь и передал ее Ларе. Поглядев на небо, та неожиданно сказала:
- Даниил, а ты знаешь, что дом почти у нас под носом?
- Знаю. - Ответил он.
- Тогда пойдем, - сказала решительно Лара, - хорошее время для чая. Десять ровно по Гринвичу*.
*) - местное время равно времени по Гринвичу плюс два часа. Двенадцать часов пополудни.
16
В течение следующей недели группа ученых во главе с Робертом исследовала болота, отдалившись от лагеря на расстояние более пяти километров. Были найдены ничтожные запасы газа. Роберт нервничал. Он требовал от подчиненных внимательнее исследовать местность. Он хотел результатов. Однако удача, похоже, отвернулась от него.
Тогда Шницельбург достал где-то русскую полноприводную машину, и ученым приходилось отъезжать от лагеря на десять километров. Однако дальше проходимых мест было все меньше, и люди очень уставали. Но они продолжали упрямо делать свою работу.
Роберт рвал и метал. Он отдал странную команду - углубиться в леса и исследовать их. На лесных почвах прибор работал еще более непредсказуемо, только структуру встречавшихся там и здесь холмов он отображал адекватно.
- Послушай, Лара. Это бред какой-то! - сказал Даниил в пятницу. - Мы продвигаемся в местах, где шанс найти что-то полезное донельзя мал!
Лара помолчала и сказала:
- Верно. Но это имеет смысл. Правда, только в одном случае. А именно, если мы ищем не полезные ископаемые, а что-то другое. То, как Роберт организовал поиски, говорит скорее о том, что мы ищем руины, погребенные под землей, а не нефть или газ.
Настала пора Даниилу призадуматься.
- Ты знаешь, - сказал наконец он девушке, - один мой знакомый краевед как-то рассказывал историю. В ней фигурировали два брата, высадившиеся в русле Преголи и обратившие в свою веру почти всю Прибалтику. Причем произошло это в рекордно короткие сроки. Их звали, кажется, Виталий и Брут. Все происходило где-то в этом районе.
- Нет, Даниил, - ответила девушка, - их звали Видевут и Брутень, и они высадились в русле Вислы. Это полумифические персонажи. Причины их появления в землях древних пруссов никто не знает, однако известно, что за веру они привезли с собой. Это была вера в Триединого бога, в языческую Троицу - Потримпо, Перкуно и Потолса. Говорят, в месте или местах, называемых Ромове, стояли под огромным вековым дубом эти три идола верховной Триады богов. Потримпо был богом тепла, плодородия, весны, источников, рек, счастья и молодости. Перкуно был богом грома, молнии и дождя. Именно во имя его жрецы веками жгли священный костер в центре Ромовы. Потолс был богом-старцем, богом подземного мира и смерти. Был и еще один бог, Укапирмс, бог непотревоженного мироздания, но неизвестно, был ли он исконным богом пруссов или так же относился к Троице. Известно лишь, что он был изображен на флаге первых прусских королей в VI веке. Королей звали Видевут и Прутень. Вполне возможно, что они и являются теми самыми полумифическими Видевутом и Брутенем.
Но интересней другое. Говорят, прусские жрецы, которых называли кривайты, или кривайтисы, передавали из поколения в поколение некую вещь, связанную с культом Перкуно, и благодаря этому они получали все, что желали. Еще говорят, эта вещь давала владельцу огромные знания. Эта традиция пошла от Брутеня, ставшего первым из жрецов принесенной Триады.
- С какой целью они передавали вещь? - спросил Даниил. - Я имею в виду, если говорить об отправлении религиозных обрядов. Ведь это наверняка что-то символизировало у древних.
- Разумеется. Обычно это символизировало преемственность. Обряд передачи происходил в день Летнего солнцестояния. Присутствовавшие на празднике люди должны были убедиться, что хорошее сохраняется, а плохое будет изгоняться. Залогом этой уверенности выступали жрецы. Сами празднества проводились, чтобы умилостивить духов. В празднествах участвовали все. Передача же священной палицы была чем-то большим. Палица - это оружие. Святость - состояние духа. Передача священной палицы была передачей духа и традиций мудрого правления. И еще - она была символом передачи святости от жреца к жрецу, от более старых к более молодым. Уходящие в лучший мир получали уверенность, что их наследники не испортят то, что создали предки.
- А как выглядела эта... палица?
- По сохранившимся упоминаниям, существовала некая палица с выгравированным на толстом конце изображением кабана, которая хранилась в самой большой Священной Роще. Возможно, это она и была. Точнее сказать не могу.
- Это все, что ты знаешь?
- А ты наблюдателен, Даниил, - взглянула на него Лара. - Меня всегда озадачивал один момент, который я не могу убедительно объяснить. То, что братья так быстро ввели новую веру по всей огромной территории пруссов - это без малого от Вислы до северо-западного побережья Балтийского моря - я еще могу понять. Известно, что у племен с языческим пантеоном не может быть чужих богов, по определению. Новые боги были просто "богами со стороны", но тоже богами. Никаких гонений и проблем с этим не возникало. Но братья, пришедшие ниоткуда и сами провозгласившие себя королем и первосвященником, почему-то были сразу признаны всеми прусскими родами! Немного непонятно... Хотя стоит учитывать, что это было очень давно и вопрос мало исследован.
- Так может быть, вера в Триаду была хороша? И они показали себя мудрыми правителями?
- Может быть. Узнать это уже не представляется возможным. Ни одного прусса не осталось в живых.
- Как так?! Почему? Похоже, они были неплохими ребятами, эти древние пруссы…
- Ненаучно рассуждаешь, Даниил. Неплохими? Но они тоже вели войны, и у них тоже были междоусобицы. Думаю, пруссы были не лучше и не хуже, чем другие древние народы, хотя, может быть, знали что-то особенное. А что касается их исчезновения... началась христианизация Пруссии. Огонь, посвященный Перкуно, был потушен по всей территории, а кострища на священных холмах засыпаны песком. Часть пруссов обратили в христианство, часть была уничтожена. К тому же, прусская народность смешалась с литовцами и поляками, и к началу 18 века, после страшной эпидемии чумы, бушевавшей в этих землях и уничтожившей больше половины населения, последние чистокровные носители языка и культуры исчезли.
- И что стало со священной палицей?
- Никто не знает. Хотя есть мнения, что она до сих пор лежит, спрятанная, в самой большой Священной Роще последними оставшимися в живых жрецами утраченной религии. Но все это было давно, и если палица, как обычно, была сделана из дерева и металла, от нее уже не осталось ничего. Можно добавить только... - начала Лара.
- Что?
- Что где-то здесь, в Калининградской области, и находится самая большая священная роща древних пруссов. Где именно - неизвестно. Священных рощ было немало. Я узнала это случайно, пока проверяла информацию о Шницельбургах и месте их поисков, потому что Роберт много говорил об исторической целостности и аккуратном отношении к древностям. Это было полезной информацией.
- Понятно.
- Даниил, - сказала Лара, меняя тему, - а скажи, что это у тебя висит на груди? Ты часто трогаешь рубашку, особенно когда задумаешься, - объяснила она свое любопытство.
- Ах, это... сам я нездешний, приехал с Севера. Там у меня дед был, очень хороший дед, он мне и подарил вот это. - Он расстегнул пару пуговиц рубашки и показал неширокий кусок кости длиной пол-локтя, висевший на груди. - Сказал, что это коготь динозавра, и он принесет мне удачу. Я уже позже разузнал, что подарок, конечно, не коготь динозавра, а просто изделие из бивня. Но дед мне потом рассказывал, что нашел этот маленький бивень совершенно случайно и лишь чуть обработал, а так он и без того был очень похож на коготь тиранозавра. Он распилил его вдоль, чтобы удобней было носить. Действительно, вылитый коготь динозавра, сразу внимание привлекает, правда?
- Можно потрогать? - спросила Лара.
- Пожалуйста.
Она пощупала предмет и, действительно, отметила, что он похож на коготь древней рептилии.
- Ну что же, удачу эта вещь, может быть, и принесет, - сказала Лара. - Но не свободное время. Давай займемся работой.
- Конечно, мисс Крофт. - сказал Даниил и впервые улыбнулся за время общения с ней.
- Эй вы, двое! - раздался сочащийся ядом голос Роберта. - Работать надо! Что вы там воркуете, как голубки?!
Лара встала и направилась к Роберту. Подойдя к нему вплотную, она тихо и яростно произнесла:
- Я бы охотно объяснила это тебе, Роберт, если бы ты сейчас объяснил мне, какого черта притащил сюда меня! Ты что-то говорил об исторической целостности? И где то, с чем мне предстоит работать? Или ты солгал мне, Роберт?!
Тот окрысился, но ничего не ответил. Вместо этого он крикнул:
- Господин Исаков! Вас ждут. И поторопитесь, будьте любезны...
С такими словами Шницельбург ушел.
- Увидимся, Лара! - сказал Даниил, направляясь за ним следом.
В это время Тони и Доминик с группой ученых обследовали густо заросшую травой и кустарником низину. Вдруг раздался недоуменный вскрик, а потом и визг Доминик. Лара побежала туда. Ей открылась следующая картина: взобравшаяся на плечи Тони Доминик вопила "Крыса! Крыса!" и судорожно цеплялась за его волосы, а мистер Керрито с каменным выражением лица терпел эту пытку и вопли на высокой частоте. Вокруг парочки уже собрались ученые и к ним приближался начальник группы.
- Зачем ты так визжишь, Доминик? - недовольно поинтересовался Роберт.
- Там была крыса! Огромная крыса со страшной головой! - дрожащим голосом поведала жена Керрито, - у нас опять сдохли аккумуляторы, и я пошла взять новые, я их оставила под теми кустами. А на них... на них было это существо. А! Смотри, Лара! - вдруг заорала Доминик - Вон она! Вон она!
Лара обернулась и увидела существо размером с кошку, которое, наклонив голову, с видимым ехидством рассматривало поднявшуюся суматоху. Лара сделала шаг к нему. Оно отступило. Затем Лара сделала еще шаг - и существо тоже отступило на шаг.
Мимо Лары пролетела коряга, брошенная Робертом, и упала рядом с «крысой». Зверюга не испугалась, а издала звук, похожий на кашель и припала всем телом к земле. Больше ее не было видно, как будто она растворилась в траве.
Лара подошла к месту, где исчезло существо, и увидела там небольшой камень странной формы. Он был похож на параллелепипед, не очень аккуратный, но когда она поддела его носком ботинка, ей показалось, что трещины на нем складываются с одной стороны в некий узор.
- Ну, и где эта тварь, Лара? - спросил нарисовавшийся рядом Роберт.
- Я думаю, она убежала, - ответила Лара и, пройдя вперед, остановилась, наступив ногой на камень, оставленный крысой.
- И черт с ней! - отреагировал Роберт и крикнул, не оборачиваясь: - Всем работать!
Лара обернулась к нему.
- Это была не крыса, Роберт. Это что-то совсем другое.
Тот не обратил на ее слова никакого внимания. Лара же, чуть подождав, убрала ногу. Ее лицо было несколько недоумевающим, когда она бросила взгляд на одну из граней камешка. Царапины на камне складывались в труднораспознаваемые, но читаемые слова: "PERKUNE DE VU NI ТЕ NEDUMAI UN EBANE". Насколько она помнила уроки древних языков, это было написано на вендском и обозначало что-то вроде "Перкуно дарит свет, но возрождается (или охраняется) темнотой". Что это могло обозначать, она не знала.
Девушка спрятала камень в карман штанов и пошла к работавшим.
Конец дня прошел без приключений. После работы усталый Даниил подошел к Ларе и спросил, что она думает насчет последних событий.
- Это была не крыса, Данни-бой, если ты не против сокращения "Данни-бой". Это был барштюк, "маленький человечек" или прусский гном. Надо же, - с легким смущением произнесла Лара. - Утраченная религия... хм!
- Кто-кто это был? - спросил Даниил.
- Барштюк. Мифическое существо. Нечто вроде хранителя священных мест, дух земли у пруссов, если верить средневековым ученым. Небольшое серое существо с головой, похожей на человеческую, очень умное. Оно могло предупреждать о грозящей беде.
Даниил опустил глаза. Он не верил Ларе, она это понимала. Впрочем, девушка ожидала чего-то подобного, поэтому сказала:
- Я не буду тебя ни в чем убеждать, Даниил. Думаю, в этом нет необходимости. Можешь не верить, если не хочешь, мне все равно. Каждому свое.
- Я просто хотел сказать, Лара, - произнес Даниил, - что слишком много непонятного происходит с этой экспедицией, по-моему. Мне это не нравится.
- И вправду многовато! - согласилась с улыбкой Лара.
17
Выходные и еще два дня прошли без приключений.
В среду, 21 июня, ближе к трем часам дня в шуме леса прозвучал громкий вопрос:
- А что бы ЭТО могло значить, Тони?
Спрашивала, конечно, Доминик.
- Лара, иди сюда. - Позвал девушку Тони. - Смотри. Здесь прибор показывает странную структуру, ведущую под холм. Причем в местах выхода структуры на поверхность... ничего нет, обычная земля. Идеи имеются? Ты слышала о чем-нибудь подобном?
Лара не успела ответить.
Раздался уже знакомый визг Доминик, и Лара поморщилась от боли в ушах.
- Да избавься же ты от нее, Тони! - орала Доминик. - Опять эта крыса! Аааа!
Тони обернулся и увидел давешнее существо, сидевшее прямо на коробках аккумуляторов в стороне от Лары. Барштюк дернул головой - и Тони бросился на него, подобрав на ходу дубину, валявшуюся в траве. Даниил присоединился к нему, Лара оказалась чуть позади. Они побежали вдоль холма.
Лара увидела, как существо, настигнутое Тони, прижалось к земле. Тони замахнулся дубиной, но опустить ее уже не успел. Перехваченная за его спиной, палка выпала из его руки, а Тони вскрикнул от боли в плече.
- Не трогай его, Тони! - крикнула подбежавшая Лара. – И, кстати, извини, если что...
Существо проскрипело несколько звуков, похожих на слова и задало стрекача к кустам, росшим особенно густой массой впереди. Лара схватила Даниила за плечо и сказала:
- Брось дубину, ты тоже! Сейчас же! Ты что, не видишь, что он здесь неспроста? За ним! - И сама припустила за существом.
Барштюк уже бежал не столь резво. Теперь он часто останавливался и оглядывался, как будто поджидая следующую за ним девушку. Лара и Даниил, просто выбросивший без всяких экивоков свою палку и увязавшийся за путешественницей с огоньком азарта в глазах, бежали за барштюком. Они пробили заросли кустарника и углубились в лес, перепрыгивая с ходу какие-то высохшие канавы и ямины, и остановились после изнурительного бега только перед огромным деревом, возраст которого составлял, наверное, не одну сотню лет. Теперь холма не было видно. Вокруг стоял лес, почва была покрыта низкорослой травой и свободна от подлеска.
Барштюк последний раз обернулся и исчез за стволом.
Обойдя дерево, Лара позвала Даниила. Тот подошел и взглянул в развилку корней. Там был обвалившийся темный лаз.
- Данни-бой, вернись к нашим, сообщи Тони и Доминик, что мы нашли кое-что. А я сейчас проверю, что там и вернусь. Хорошо?
Тот повернулся, чтобы уйти.
Лара положила ему руки на плечи и поцеловала в щеку.
- Извини, если обидела. Не оборачивайся. И поторопись.
После этого она легла на землю и проползла в черную нору под корнями векового дуба. Девушка вспомнила облачный купол, увиденный ею в первый день. Насколько она понимала, он появился где-то здесь, где сейчас находилась она.
- Ну, вот мы и подошли с другой стороны, - прошептала она, протискиваясь между заваливших вход земляных комьев.
***
Роберт подошел к Тони, потиравшему плечо, схватил его под локоть и потащил к тому месту у холма, где Доминик задала свой вопрос.
- Так, Тони. Пойдешь со мной. Прибор можешь оставить тут.
Они поднялись по крутому высокому склону холма, цепляясь за растущие там растения, запыхавшись, добрались до вершины и остановились.
- Лучше сейчас не мешай, Тони. – Переводя дыхание, тем не менее очень жестко произнес Шницельбург. Тони покосился на начальника и ничего не сказал.
- Так. Так-так-так-так... - бормотал Роберт, оглядывая вершину холма. – Какой интересный вид…
Сквозь деревья, росшие очень густо, тем не менее, прекрасно было видно ученых, стоящих далеко внизу и что-то обсуждающих, и Доминик, карабкающуюся по склону.
Роберт подошел к трем толстым пням, венчающим вершину холма. Пространство между ними было заполнено песком, перемешанным с грязью и прошлогодними листьями.
Подобравшись и сразу став будто бы ниже ростом, Шницельбург обошел пни,пожирая глазами открывающуюся ему картину. В это время Тони двигался следом, во все глаза глядя по сторонам, пораженный красотой холма.
Холм был огромным. И действительно очень красивым. Поросший деревьями, отмеченный высокой сосной, он возвышался над местностью. С него было прекрасно видно все внизу и на километры вокруг. Но снизу, с земли, никто бы не мог отличить холм от многих других в этом лесу, если бы даже захотел и нашел в себе силы заняться поисками.
Подойдя к незаметному углублению позади пней, Роберт обернулся и сказал.
- Ну, вот и все. Мы нашли.
- Что нашли, Роберт? - спросила подоспевшая Доминик.
Но Роберт не слышал ее. Он присел на корточки и посмотрел в углубление. Подошедший сзади Тони было наклонился над его плечом, но тут же поднялся с вытянувшимся лицом, когда в его грудь уперся ствол пистолета.
- Я увижу это один. А чтобы больше ни у кого не возникало желания присоединиться, - он глянул на Доминик, не опуская ствола пистолета - я попрошу несколько моих друзей помочь мне.
Он достал откуда-то рацию и быстро заговорил в нее, не спуская взгляда с прижавшейся друг к другу парочки.
Через десять минут из зарослей позади Тони и Доминик вынырнули пять человек. Раздались щелчки передергиваемых затворов.
- Зафиксируйте их тут. - отдал Роберт приказ, опустив пистолет, - потом найдите остальных. Хорошенько ищите! - и свяжите их. Парочку потом туда же. Затем возвращайтесь. Антон здесь?
Из-за спин наемников показался пятидесятилетний мужчина.
- Здравствуй, старший. Что будем делать? - спросил Роберт Шницельбург.
- Спустись вниз, Роберт. Найди эту вещь и возвращайся.
Привязав веревку, принесенную наемниками, к стволу небольшого деревца, Шницельбург-младший нырнул в углубление, оказавшееся на самом деле гораздо глубже, чем это могло бы показаться.
***
Данни-бой шел сквозь лес и испытывал чувство, похожее на ликование. Ему очень-очень нравилась Лара. Но, как человек вдумчивый и внимательный, он замечал последние два дня, что у Лары в жизни приключилось нечто, крайне неприятное. Остатки скованности и глаза, чуть печальные временами - вот что было гарантами этого понимания.
Лара попросила его поспешить.
Когда он слушал ее рассказы о богах и духах, он погружался в очарование карих глаз и верил ей, хотя и относился к этому, как любой нормальный программист относится к сказкам и легендам. Эти легенды были красивы, да, но несовместимы с сегодняшним миром. А вот Лара была полностью совместима с ним.
Поэтому Даниил ускорил шаг и вышел из леса, следуя по дороге, протоптанной ими во время погони за барштюком.
Через двадцать минут он подходил к полянке. Но остановился. Он услышал громкие возмущенные голоса и звук выстрела, донесшийся оттуда.
Даниил спрятался за толстый ствол растущего на опушке дерева, а затем осторожно выглянул из-за него.
Пятеро людей крайне недружелюбного вида заканчивали связывать группу ученых, с которой он так долго работал. Даниил откинулся назад и перевел дух. Подождав еще какое-то время, чтобы наемники удалились, он, надеясь, что его не заметят и никто не закричит, начал подкрадываться к ученым.
Снова послышались голоса и ругань. Даниил поспешно повернул обратно. С холма спускались те же пятеро, но на этот раз перед ними брели Тони и Доминик со связанными за спиной руками. В какой-то момент Доминик не удержала равновесия и упала. Один из конвоиров поднял ее и, поставив на ноги, бесцеремонно толкнул вперед. Вскоре наемники связали их с остальными и начала поворачивать обратно. Даниил переждал еще пять минут и, не желая больше терять времени, пригнувшись, припустил к ученым. Он принялся развязывать их. Когда с этим было покончено, Данни-бой сел на траву рядом с Тони.
Керрито сказал:
- Там, наверху, происходят какие-то непонятные вещи. Наемники, и к тому же Шницельбург привел своего брата. Он тот еще ковбой, скажу я тебе. Думаю, по-хорошему с ними справиться не удастся. Твои предложения, учитывая, что у нас на всех только один пистолет, и тот сигнальный?
- Возьмите дубины, какое-нибудь холодное оружие. Имеется? Аккумуляторы тоже пойдут, если хорошенько приложить ими по голове. А я должен вернуться. Лара может попасть в передрягу из-за своего любопытства, и я беспокоюсь за нее. Подождите нас минут тридцать-сорок. Не вернемся - поступайте, как знаете.
- Ясно... – с поразительно спокойной в такой ситуации улыбкой сказал Тони, - пользы от тебя немного. Мы и так поступим, как знаем. Да, вот что. Если когда-нибудь попадешься - позвонишь по этому телефону, хакер.
Он дал ему визитную карточку без имени, но с несколькими номерами телефонов и пожелал удачи.
Даниил подмигнул ему и пошел обратно. Обернувшись, он заметил, что лица ученых изменились и стали жестче - это были уже не те люди, которых он, как ему казалось, знал.
Однако не стоило терять времени на решение еще и этой загадки, и Данни-бой как мог быстро побежал к месту, где расстался с Ларой.
В это время Лара, встав на четвереньки, ползла по земляному полу. Он полого спускался, уходя во тьму. У самого выхода земля была чуть влажной, но дальше ход расширялся, и земля становилась суше. Со стен лаза спускались корни деревьев, изредка раздавалось легкое шуршание осыпающейся земли.
Лара поднялась во весь рост и, снедаемая нетерпением и любопытством, побежала по коридору вперед. Вскоре последние отблески дневного света исчезли. Достав из кармана одну из осветительных трубок, которые последнее время всегда таскала в карманах – ночи в Калининградской области были весьма темными, а ведь все мы люди - она резко перегнула ее. Раздался щелчок и коридор наполнился призрачным светом. Микроорганизмы в трубке начали свой короткий жизненный цикл.
Ход не расширялся и не сужался. Боковых ответвлений тоже не было. Лара бежала и ровно дышала животом, осматривая боковые стенки в призрачном свете своего осветительного прибора. Когда они с Даниилом двигались по поверхности земли, путь им преграждали промоины, кусты, деревья, ветки и ползучие растения. Здесь подобных вещей не было, поэтому бежать оказалось удобно.
Догорела первая осветительная трубка. Лару окружила темнота подземелья, и запахи земли, глины, перегноя и корней ударили в ее ноздри. Она давно заметила, что в темноте обостряются все чувства. И что-то подсказывало ей, что коридор дальше будет идти ровно - до определенного места. Поэтому девушка не стала сразу зажигать вторую осветительную трубку, а побежала дальше.
Но спустя пять минут остановилась и сунула руку в карман. Ровный коридор тянулся уже довольно долго, и это было подозрительно. Она присела на корточки и, достав и заставив светить вторую осветительную трубку, повела в воздухе рукой. Перед ней продолжался коридор. Но у самой земли когда-то было натянуто множество тонких веревок из растений или жил животных, от которых остались только горстки праха и, хотя они сгнили почти все, по меньшей мере две, находящиеся дальше, еще могли представлять опасность.
Встав, она рассмотрела несколько ям, насколько Лара могла понять, неравномерно выкопанных по всему следующему участку пути.
Лара посветила вверх. Полноценный прыжок сделать бы не удалось - потолок был низким. Надо было так перебираться через ямы, чтобы каждый раз иметь опору под ногами - или под руками - потому что глина крошилась, и еще надо было не задевать ни одной веревки, прикосновение к которым вполне могло привести к неприятным последствиям.
Путешественница взяла осветительную трубку в зубы, а в правую руку нож и аккуратно перешагнула первую веревку. Затем она сильно оттолкнулась ногами. В воздух она взвилась всем телом и занесла руку с ножом, чтобы вонзить его в глину на другой стороне ямы. Лучше было перестараться, чем недостараться. Она пролетела над ямой, дышащей могильным холодом. Позади особенно громко послышался шум осыпающейся земли, но Лара не обратила на него внимания. Еще в полете вонзив нож в пол с другой стороны ямы, она больно ударилась грудью и верхней частью бедер о твердую глину и изо всех сил заскребла носками ботинок по глиняной стенке провала. Девушка подтянулась фактически на одной руке, помогая себе второй и цепляясь пальцами за глинистый пол. Это было трудно. Но, несмотря на боль, она все-таки продолжала и, наконец, закинула одну, и затем вторую ногу на ровную поверхность и выдохнула. Чуть полежав в тишине, она снова встала и поглядела вперед. Там был следующий участок - короткая площадка с натянутой сразу над краем веревкой, которая сохранилась гораздо лучше предыдущей. Место казалось наиболее опасным.
Лара решила поступить так.
Отойдя назад, насколько позволяла площадка, на которую она только что взобралась с таким трудом, девушка спрятала нож. В этот раз нужно было не только перепрыгнуть яму, но и перелететь через веревку, не задевая ее. В противном случае она не дала бы за свою жизнь и одного пенса.
Лара зажала в зубах осветительную трубку. Нагнув голову, она начала разбег и из низкого положения у конца площадки, резко выпрямляясь, рванулась вперед, целясь в середину, где веревка чуть провисала. Толчок девушки был силен, мышцы бедер и икр отозвались тянущей болью. Почти горизонтально она летела над провалом, держа руки полусогнутыми впереди, и как только перед ее лицом появилась та сторона ямы, она согнулась и, чуть не задевая веревку, упала на левое предплечье, плечо и перекатилась на спину, при этом отчаянно пытаясь притормозить. Подняв целую кучу мелкой глиняной пыли, она все-таки остановилась, опасно наклонившись над следующим провалом, и вцепилась сведенными пальцами в земляной скат около своих ног. Темнота внизу качнулась ей навстречу, не суля ничего хорошего. Лара отпрянула и уперлась спиной в стену тоннеля, который сужался в этом месте. Тут потребовало внимания к себе ушибленное плечо, и девушка, выплюнув осветительную трубку, от души выругалась.
В темноте, где-то позади нее земля продолжала сыпаться, но этот шорох стихал.
Девушке предстоял последний прыжок, и надо было к нему хорошо подготовиться. К тому же фосфоресцирующее сияние осветительной трубки уже начинало меркнуть, времени оставалось совсем немного. Взяв в руку нож, исследовательница приготовилась к очередному прыжку. Но теперь она лучше представляла себе, как это сделать. Странно при этом было то, что, несмотря на болевшее тело, предстоящий прыжок и бог еще знает что, приготовленное здесь древними строителями, девушка не испытывала никакой личной неприязни к ним. Ей это даже нравилось. Они делали свою работу, и делали ее очень хорошо, а ведь прошло столько лет... Что еще надо?
Выбравшись, наконец, с той стороны провала, девушка торжествующе рассмеялась и, не обращая больше внимания на боль в плече, руках, спине и шее, быстро побежала вперед.
Миновав на последних секундах жизни бактерий в осветительной трубке участок коридора со стенами, изогнутыми, как пищеварительный тракт, тоже населенный различными бактериями, живущими и умирающими, она остановилась и прислушалась к ощущениям.
Вроде бы все было спокойно.
Примерно через пять минут после того, как догорела последняя осветительная трубка, девушка заметила едва различимый, слабый свет впереди. Лара двинулась прямо на него. Свет становился плотнее, и она оказалась в круглом помещении. Добежав последние метры до него, она подняла голову. Свет сочился из отверстий вверху и был слаб, однако глазам, привыкшим к темноте, этого хватало. Но она была в тупике, которым заканчивался участок коридора. Присмотревшись, в нише между изогнувшимися стенами она заметила темное пятно. Подойдя к нему и стараясь не выходить на центр коридора, просто из осторожности, она нащупала там отверстие и потянулась рукой внутрь.
Когда рука ушла в выемку по локоть, девушка почувствовала быстрое холодное движение под пальцами и ее передернуло. Однако она тянулась дальше и, наконец, нащупала заднюю стенку отверстия. Как только она посильнее нажала, раздался слабый шорох и треск. Небольшая часть стены сбоку от нее вывалилась наружу, открыв новый проход.
Теперь перед ней находилась квадратная камера с песчаной насыпью вдоль одной из стен. Там больше ничего не было. Света, долетавшего из-за ее спины, сейчас было недостаточно. Лара сделала шаг внутрь, чтобы не закрывать слабые лучи. Ничего не случилось. Щит, обмазанный глиной, который до того искусно скрывал проход в стене, спокойно лежал там же, куда выпал.
Осмелевшая Лара кинула в песок комком суглинка, отпавшего от двери. Раздался шорох, комок земли коснулся поверхности, образовав небольшую лунку. Некоторое время ничего не происходило, и вдруг поверхность песка пошла волнами, забурлила в темноте - и кусочек глины исчез бесследно. Теперь поверхность песка выглядела точно так же, как до броска - даже малейшие неровности восстановились, насколько это можно было разобрать при таком освещении. Больше ничего не происходило.
Смущенная Лара сунула руку в карман штанов и нащупала в одном из них предмет, оставленный барштюком, который она положила туда несколько дней назад. Девушка совсем забыла об этом подарке за недолгий, но отнявший у нее много сил путь. Камень казался теперь очень теплым. Света было недостаточно, чтобы его рассматривать, и девушка погладила пальцами грань с узорами. И тут ей в голову пришла очень странная идея.
- Попробуем войти в систему… – пробормотала она.
Наклонившись над песком, девушка пальцем вывела на его поверхности символы, похожие на те, что были на камне. Песок тут же вскипел, и символы исчезли. Лара поняла, в чем дело. Пальцы были в глине после пройденного коридора с ловушками. Чувствуя, что на верном пути, она сполоснула ободранные подушечки водой из фляжки, вытерла их об изнанку куртки и снова принялась ощупывать камень, который помыла еще тогда, когда принесла в лагерь. Сейчас она поскребла камень ножом – очень аккуратно, так, чтобы не повредить знаки и в очередной раз провела пальцами по бороздкам. Затем она перерисовала символы правильно.
Совершенно бесшумно из песка поднялся маленький постамент с выемкой в нем. Она положила в него подарок барштюка - и он опустился. Тут же помещение сотряс низкий грохот. Земля под ногами затряслась. Предбанник начал заполняться пылью, и глухой шум обваливающейся земли приблизился и волной обрушился на нее. Из коридора дохнуло сильным ветром, и несколько больших земляных комьев выкатились Ларе под ноги. Затем еще и еще…
Часть стены перед ней провалилась и исследовательница пулей влетела в открывшийся узкий проход. Позади нее затихал шум обвала. Коридор, по которому она недавно шла сюда, перестал существовать. Вскоре под землей снова воцарилась тишина.
Сделав еще пару шагов, Лара застыла, пораженная.
Она была в огромном помещении, в дальнем конце которого голубым огнем горел на стене один факел. Сверху, из маленького, выбитого высоко в своде помещения светового колодца тонким, ровным столбом падал дневной свет, не разгонявший тьму.
Факел давал свет, но, к сожалению, недостаточно сильный. Однако именно под ним возвышался грубый алтарь, на котором находился изогнутый, как кость рыбы, предмет. Песок, совершенно обычный речной песок лежал вокруг него и оттенял своей простотой изысканно выкованный, горящий легким золотистым светом металлический наконечник в виде головы кабана. Мягкий блеск придавал темному помещению древнюю загадочность и значительность.
Перед Ларой находилась Священная палица прусских жрецов.
Этот артефакт, хоть и назывался палицей, явно не имел никакого отношения к тому грубому приспособлению для убийства и нанесения ран, чье название носил. Священную палицу было трудно использовать как ударно-проламывающее оружие, для этого рукоятка была слишком тонкой, а сама она - слишком легкой. Палица была длиной в полтора локтя, с деревянной рукоятью серовато-коричневого цвета с муаровыми разводами, будто лакированной, и с выбитым на ней орнаментом в виде переплетающихся дубовых листьев и веток. Самой тяжелой частью была небольшая, вылитая из блестящего, словно ртуть, металла голова кабана. Эта голова крепилась на рукояти чем-то вроде длинного винта, уходящего глубоко в дерево - никаких врезок или внешних креплений на дереве Лара не заметила. В пропорциях артефакта крылась нечеловеческая правильность.
Девушка перевела дыхание.
Казалось, один вид этого артефакта может исцелить все кровоточащие раны души. Она прошла трудный и опасный путь, чтобы найти такой приз. Что было приятнее – созерцать эту красоту или обладать ею, этой вещью со столь богатой и необыкновенной историей? И то, и другое сейчас было в ее власти!
Лара оборвала поток сладких мыслей. Успеется! Как там Данни? А ведь еще надо будет искать выход!
Она протянула руку за палицей... и тут в тишине раздался хрипловатый издевательский голос.
- Лара Крофт. Какая неожиданная встреча.
Девушка бросила взгляд в темноту, но никого не увидела, потому что смотрела от света. Впрочем, тут же в голубом газовом сиянии появилась рука, сжимавшая поблескивающий, угрожающе-черный пистолет "Дезерт Игл".
- Ты все-таки большая молодец, - произнес Шницельбург-младший, выходя из тени. Теперь он говорил совершенно серьезно. - Знаешь, после того, как я спустился через тот, второй вход, я очень долго стоял перед камерой и не мог пройти в святилище. Но тут оно открылось само. Давай поскорее закончим с этим, Лара - меня ждут на поверхности. Я возьму это, - протянул он руку к Палице.
- Не спеши, – сказала Лара. - У тебя бы ничего не получилось без меня. Я открыла святилище изнутри. Ты мне кое-что должен, Роберт.
- Забудь, девочка моя. И стой, как стояла, – качнул он стволом пистолета.
- Я не твоя девочка. - Огрызнулась Лара. - Ты затеял все эту аферу с поисками полезных ископаемых ради Палицы?
- Ну, не совсем я, и не совсем затеял, но в общем - да, Лара.
- И врал ты мне тоже ради этого?
- А сама ты как думаешь, мисс Крофт?
- Роберт, а как же освидетельствование находки, историческая целостность и прочее, что было так нужно вашей компании? - начиная медленно закипать, но, тем не менее, все еще взывая к здравому смыслу своего старого знакомого, спросила Лара.
- Это уже не нужно нашей компании. Равно как и ты, мисс Крофт. – С этими словами он взял артефакт левой, свободной рукой и положил его за пазуху.
- Мы договорились насчет пяти процентов для меня лично, - продолжала Лара. - Помнишь, Роберт?
- Ты слишком много знаешь, и у тебя слишком хорошая память, мисс Крофт. Опять же, я не уверен, что ты оставишь это так, учитывая, что я обещал твоему отцу и не выполню, конечно. Каждому свое. Лара, будь добра – просто умри, ладно?
И он начал поднимать руку с оружием.
- Нет! - крикнула Лара во всю мощь своих легких, отчего Шницельбург слегка растерялся и, не теряя времени, оттолкнулась от земляного пола, исчезая в темноте, где были покой, тишина и шанс на спасение.
Она не сомневалась, что помещение окажется достаточно большим для любых ее маневров. Но тут газовый факел начал разгораться, чего она никак не ожидала, и круг света стал расти, захватывая все новые части святилища.
Роберт засмеялся:
- Хорошая попытка, Лара. Но теперь это место работает на меня! - Роберт вытянул руку и выстрелил несколько раз, издеваясь над кувыркающейся по земле на границе света и тьмы Ларой. – Я не найду – пуля найдет!
Тут же пуля, выпущенная Робертом, попала девушке в левое, и без того чертовски болевшее плечо, и она вскрикнула.
Но вдруг раздался звук глухого удара, и Роберт Шницельбург плавно стал опускаться на землю.
- Никто никого не найдет, если ты будешь без сознания, - раздался в гулкой после грохота выстрелов тишине рассудительный голос. Газовый факел опять стянулся до прежних размеров. - Я так думаю... Лара, ты можешь встать? Говори, я должен найти тебя!
- Данни-бой? Иди сюда! - подала голос, в котором сквозила боль от раны и радость, Лара. – Ты молодец, что нашел выход! Настоящий археолог. И захвати Палицу, которую я нашла. Она у Роберта. Из-за нее и затеяли весь этот сыр-бор.
- Какой выход? - спросил Даниил, пропустив ее слова насчет Палицы мимо ушей и аккуратно помогая девушке сесть.
- А как ты сюда попал? - спросила Лара.
- Очень просто, - ответил смущенно Даниил, - Там, наверху, оба Шницельбурга собрали какую-то банду и согнали всех ученых в кучу, да еще и приказали связать их. Я смог освободить наших ребят и сразу побежал обратно. Но... - Даниил усмехнулся в темноте, - то ли сбился с дороги, то ли просто оказался в худшей физической форме, чем ты – всего через пять минут в этом диком лесу свалился в глубокую яму и хорошенько приложился об огромную корягу, которая лежала внизу. Вылезти не получилось. Тут я заметил проход и пошел в него, надеясь, что он выведет меня куда-нибудь наверх. И прихватил с собой эту злополучную корягу, просто за компанию. Хорошо, что у меня был с собой фонарик. Ну, а там услышал знакомые голоса и поспешил на звук. Когда началась стрельба, понял, что Шницельбурги и сюда добрались, стал идти бесшумно... И вот, в результате деревяшка пригодилась. Всю задницу себе об нее отбил, черт подери… Может быть, теперь-то, вдвоем, мы выберемся наружу, Лара?
Такой ответ казался не очень обнадеживающим.
Они начали было подниматься, и тут Лара поняла, что ей во всем этом не нравится. В помещении, включая лежавшего без сознания Роберта, они были уже не одни. Кто-то сзади, из темноты схватил девушку за плечи и талию и отшвырнул Даниила, как кутенка, далеко в сторону. Раздался звук падения и довольное ворчание.
- Да, грудь у нее что надо... Прав был босс… – произнес грубый голос и последнее, что услышала Лара перед тем, как вырубиться от сильного удара по голове, был вопль встающего Даниила: "Не трогай ее!".
Осталась последняя часть, совсем немного.