Tomb Raider в России Ларка
Сайт Форум
   рассказы
Dr. Amazing
Ostercy Mimicas
 C. Mage
Sarah Chrisman
 Другое


Ostercy Mimicas: Византия (Byzantium)

Внимание! Администрация портала TombRaider.ru запрещает размещение, копирование или цитирование данных рассказов где-либо, за исключением создания копий на локальных носителях информации. Авторские права на тексты принадлежат их переводчикам.

Византия (Byzantium)

1. Королевская корона Венгрии.

      Есть два интересных слова в английском языке. Одно из них – "byzantine", что может означать как "византийский", так и "сложный и запутанный", а другое – "balkanized", что значит "разбитый на множество частей".
      Я внимательно изучала карту Балканского полуострова, пытаясь вникнуть в историю Византии 11 века, когда вошел Уинстон с новой почтой.
      -Мадам сегодня рано начала. – сказал он, воротя нос от дыма моей "монтекристо".
      -Люблю начинать день с хорошей сигары. – сказала я. – Особенно такой прекрасный день, как этот.
      Оказалось, что мне пришло письмо из министерства иностранных дел. Я разорвала конверт.
      -Ага! – сказала я.
      -Мисс?
      -Если я не ошибаюсь, - сказала я, - это конец всем моим проблемам с таможней.
      -Это паспорт, мисс.
      -Это дипломатический паспорт. Полная дипломатическая неприкосновенность. Теперь я могу ехать куда хочу и проносить с собой все, что угодно.
      -Рад за вас, мисс. Как вам удалось такого добиться?
      -Между нами говоря, - сказала я, - когда мне позвонил заместитель генерального секретаря и завел разговор о масонской церкви в Олдвиче, я сразу поняла, что насчет паспорта больше беспокоиться не придется.
      -Разве это разумно – шантажировать масонов?
      -А, они меня знают. У меня "голубая кровь". Я не католичка и не еврейка. Меня не интересует политика. Собственно говоря, я не с ними, только потому что я женщина.
      -Это хорошо, мисс. Еще кофе?
      
      За свою жизнь я расстроила планы огромному числу людей и узнала множество секретов, которые мне знать было не положено. Иногда я думаю, почему за мной еще не выстроилась в очередь сотня-другая наемных убийц. Живешь слишком быстро – умираешь в молодости. Хотя я бы предпочла, чтобы мне перерезал глотку какой-нибудь бандит, когда я начу стареть, чем доживать остаток своих дней в каком-нибудь санатории для престарелых.
      
      С помощью лежащей сейчас передо мной карты я пыталась восстановить историю венгерской королевской короны. Сегодня я собиралась вычислить маршрут греческой ее части из Константинополя в Будапешт.
      -Она оказалась там в промежуток между 1071 и 1077 годами. – сказала я Уинстону и взяла у него свой кофе. – Но как именно?
      В 1071 году область южнее Венгрии, включавшая в себя Константинополь, Салоники и Дуррес, принадлежала Византии. К северу находились турецкие земли. Проблема была в том, что все, даже самые малые районы он, - такие, как, например, Монтенегро или Македония, - находились в состоянии вражды с правителями в Константинополе.
      -Вы меня уже спрашивали, мисс. – сказал Уинстон. – Если вы помните, я наугад предположил, что ее могли отправить вверх по Дунаю.
      -Я помню. - сказала я. – Но скорее всего, ее перевезли по морю, в обход Греции. Но через какой порт? Бар и Дубровник отпадают, так как тогда там было восстание. Остается только Дуррес.
      Но снова – как дальше? Рядом с одной стороны – граница с Македонией, с другой – район восстания. Единственный оставшийся путь – через горы в Косово. Но это тоже было невозможно.
      -Загадка, не правда ли? – сказала я Уинстону. Тут я заметила, что у него слипаются глаза. – А ты собираешься зевнуть, верно?
      -Извините, мадам. – сказал Уинстон. – Зря я вчера ночью смотрел это шоу с Джерри Спрингером. Эти американцы такие смешные.
      Я сняла свои солнечные очки и потерла глаза. Эта венгерская корона уже несколько лет не давала мне покоя. Вот только на всех остальных она только нагоняла сон...
      
      Чем больше я пыталась понять, тем меньше понимала. Может, если я начну с другой стороны, с Будапешта, хоть что-то для меня прояснится... Потом мой взгляд упал на лежавший на столе дипломатический паспорт и я решила, что пора сделать передышку.
      
       
      
* * *

      
      Таможенник в аэропорту Ферихеги посмотрел сначала на меня, потом на мой новый паспорт и на мой багаж.
      -Каковы цели вашего визита в Венгрию? – спросил он.
      -Да так, мелкие поручения в ООН. – сказала я.
      -А что у вас в багаже?
      Я начала загибать пальцы. – Полуавтоматический пистолет, патроны к нему. Ручные гранаты. Аптечка неземного происхождения. Наркотики класса А. Сигары. Скотч. Книги. Чистое белье. Тампоны.
      Таможенник рассмеялся, не дослушав меня. – Добро пожаловать в Венгрию, мисс Крофт. – сказал он.
      -Сенк ю вери мач! – сказала я, добавив мысленно "Вот уроды"...
      
       
      Я взяла такси до гостиницы "Хилтон" на Касл Хилл – она осталась такой же жуткой, какой я ее помнила – и потом пошла пообедать в кафе для туристов. Я села за столик снаружи с бокалом красного вина и своей записной книжкой, и принялась наблюдать, как рядом фланируют венгерские девицы, пытаясь подцепить немецких туристов. Если вам надоедает Лондон, это значит, что вам надоедает Лондон. Если же вам надоел Будапешт, то можете считать, что вы устали от жизни вообще.
      
      Я набросала себе план:
      
      (а) Посмотреть на корону.
      
      (б) Сходить в турецкие бани
      
      (в) Купить мотоцикл.
      
       
      В Будапеште на самом деле две королевские короны, одна – в Национальном музее, а другая – в церкви святого Матиаса. Какая из них копия, я вообще-то не уверена – та, что в музее, выглядит старше и пыльнее, но зато у той, что в церкви, толпится меньше народа. Мне повезло – я оказалась единственной в выставочном зале, если, конечно, не принимать во внимание пожилую вахтершу. Эта корона – вообще-то довольно интересная вещь. Крест на ней слегка помят, из-за того, что ее когда-то роняли, и он погнулся, а затем снова был выпрямлен. После Второй Мировой корона какое-то время находилась в Форт-Ноксе. Да, собственно, она почти все время была где-то спрятана или похоронена. Венгры очень гордятся тем, что именно этой короной был коронован король Венгрии Cв.Стефан в 1000 году. Корона считается "святой" и все законы в Венгрии в той или иной степени упоминают ее.
      Сейчас меня больше интересовала ее нижняя, греческая часть. Она собрана из золотых пластинок, на которых изображены разные святые и правители. Три интересовавшие меня пластинки были добавлены уже после изготовления самой короны. По размерам они не подходили к остальным и поэтому закрывали часть других. Однако это была отличная работа. На этих трех пластинках были император Византии Михаэль VII Дукас, его сын Константин и венгерский король Гиза I.
      Мне нужно было выяснить следующее – когда были добавлены эти пластинки, кем, зачем, и что было на их месте? В литературе можно было найти частичные объяснения и рассуждения на эту тему, но для меня этого было недостаточно.
      Из моих заметок следовало, что греческая часть короны была даром от Михаэля VII Гизу. – Но зачем император Византии, имея прекрасные ювелирные мастерские, стал бы посылать королю Венгрии уже подержанную и поношенную корону? – сказала я вахтерше, которая разглядывала картинки в каком-то бульварном журнале.
      -Простите? – переспросила она. – Что-то не так?
      -Корона, - сказала я. – Это очень интересная вещь, верно?
      -Да, разумеется, - согласилась она, выждала немного для вежливости, и снова стала разглядывать Мел Би в свадебном платье.
      Если мыслить логически, то на пропавших пластинках должны были бы быть какие-то святые либо правители. Но какие именно, вот в чем вопрос.
      
       
      
* * *

      
      Я выбрала бани на острове Маргит. Правда, поначалу я хотела побывать в банях "Рудас", которые, как говорилось в рекламе, "самые турецкие", но оказалось, что они только для мужчин, а я, как бы туго ни завернулась бы в полотенце, определенно бы не сошла за мужчину. Что ж, тогда мне пришлось удовольствоваться другим заведением.
      Когда-то, давным-давно, я побывала здесь. Тогда все здесь дышало очарованием приморского городка 19 века. Хорошо было тогда постоять на берегу острова и понаблюдать, как Дунай катит свои волны мимо...хотя уже тогда его вряд ли можно было назвать "прекрасным голубым Дунаем", как было, возможно, во времена Штрауса.
      Здесь стояли все те же самые, ничуть не изменившиеся забегаловки "макдональдс". Я даже вспомнила, как хихикала, когда впервые узнала, что у венгров слово "гамбургер" звучит очень неприлично, похоже на "г****бургер".
      Бани тоже не слишком изменились. Когда-то я часто бывала здесь.
      Гардеробщица забрала мою одежду и выдала мне номерок. Я пристегнула его к купальнику и отправилась поправлять здоровье.
      Проплыв бассейн несколько раз туда-обратно, я задумалась, куда же мне пойти теперь – на 15-минутный или получасовый массаж. Я даже не знаю, что сказать про получасовый – если вы когда-нибудь попадали в лапы физиотерапевта, то можете себе представить, на что это похоже.
      -Привет, Лара. – сказал мне незнакомый голос. Я обернулась и увидела незнакомого человека, судя по его животу, большого любителя пива. – Не помнишь меня?
      Я решила прощупать почву. – Нет. – сказала я. – А я должна?
      Человек рассмеялся. – Лара, ты меня задеваешь! – сказал он с сильным армянским акцентом. – Это же я, Слава!
      Мне пришлось вылезти из воды, чтобы от потрясения не утонуть. – Слава? – сказала я, выбравшись на сушу. – Как...приятно. – Мы обнялись.
      Если такого раньше не происходило, то нет ничего интереснее, чем встреча с человеком, в которого в молодости влюбилась, и который теперь в возрасте. Я встречалась с Вячеславом Оболенским десять лет назад, когда он был молодым капитаном советских войск, находившихся в Венгрии. Он тогда выглядел таким красивым в своей форме. Теперь на нем были только цветастые плавки.
      -Ты выглядишь великолепно. –сказал Слава. – У тебя все та же фантастическая фигура.
      -Спасибо.
      -Может, выпьем по пиву в кафе "У Анны" и вспомним старые добрые времена?
      -Ну, если ты можешь выносить общество туристов, то и я смогу - сказала я так радостно, как только могла.
      
      Чуть позже мы уже сидели за столиком на тротуаре.
      -Так ты больше не пьешь пиво?- сказал Слава, когда официантка принесла мой джин с вермутом.
      -У этого более тонкий букет – сказала я. – "Ейгжи-гжинкер".
      Слава рассмеялся. – Выбрось свой разговорник. – сказал он. – Слушать страшно.
      Мы продолжали разговор. Оказалось, что Слава помнит, как я смеялась над "г****бургером". Он был женат, потом развелся, а здесь он в составе миротворческих сил в Боснии. В общем, обычные дела.
      -А что с Эрлом Фаррингдоном?
      -Он для меня слишком большая шишка. – сказала я.
      -Шишка...- сказал Слава. – Так на сленге называют аристократов?
      -Примерно. – сказала я.
      Я решила рассказать ему о короне. К моему удивлению, он заинтересовался.
      -И куда же ты думаешь пойти теперь? – спросил Слава.
      -Думаю, на юг, к Белграду. – сказала я.
      Слава ударил себя по колену. – А ты знаешь, что там война идет?
      Я пожала плечами. – Это же Балканы. – сказала я. – Там всегда война, даже в мирное время.
      
       
      
* * *

      
      Ночь мы провели вместе, "вспоминая прошлое". Это было совсем неплохо.
      На следующее утро, вооружившись "Америкен Экспресс", я отправилась в местный салон "Харлей-Дэвидсон" и встала перед выбором - FLHRCI Road King Classic или же XLH Sportster 883 Hugger. Дома у меня был Norton C652 SuperMono, вместо Streetfighter'а, который я утопила, преследуя Натлу, но сейчас мне нужно было нечто другое.
      "Классик" имел клиренс на полдюйма выше, чем "Хаггер", но бензин на прямой дороге он расходовал несколько быстрее и скорость у него была поменьше. Однако у него был очень стильный обтекатель и колеса – прямо на загляденье. Покрашен он был в два тона – бело-голубой и золотой.
      -"Классик" стоит 17000 долларов США, а "Хаггер" – 6000. – сказал мне торговый агент.
      Это решило дилемму. – Я беру "Классик" – сказала я. –Упаковывать не надо.
      
      Интереса ради я решила съездить в городской парк. Там группа венгерских школьников и их учитель фотографировались на фоне Тысячелетнего Монумента.
      Я остановилась и посмотрела на Монумент. Он изображал короля Стефана в окружении шести наездников из клана Ярпод, которому вручал венгерскую корону сам архангел Гавриил. Я обнаружила, что с интересом разглядываю архангела.
      Неожиданно поднялся ветер, хотя только что воздух был совершенно спокоен. Мне показалось, что крылья архангела затрепетали на ветру. Это напомнило мне птицу, отряхивающую крылья. Ветер тем временем крепчал. В воздух поднимало и кружило всякий мусор, валявшийся на площади. Было такое впечатление, словно сверху висела пара тяжелых вертолетов.
      Тут какая-то девочка закричала, глядя на статую. Фотограф медленно опустил свою камеру. Я взглянула туда, куда они смотрели и увидела, что король Стефан повернул голову и смотрит на меня. Лошади со всадниками вокруг него, поднятые на дыбы, стали опускаться на землю. Люди стали с криками разбегаться с площади. Король Стефан вытащил из ножен огромный меч и поднял его. Он сделал такое движение, словно бы крикнув – Вперед! – но с его металлических губ не сорвалось ни звука. Всадники сорвались со своих мест, приземлившись так, что задрожала земля и поскакали прямо ко мне.

2. Клан Ярпод.

      Я и раньше имела дело со статуями. На ум сразу приходят те зеленые китайские воины из параллельного мира за Великой стеной. Они были сделаны из камня, и, чтобы разбить их, приходилось тратить огромное количество пуль. Эти же всадники на вид были бронзовыми. Можно, конечно, стрелять в бронзу и даже продырявить ее, но вот разбить – вряд ли. Единственная моя надежда была на то, что они были пустыми внутри и поэтому не слишком прочными.
      Я газанула в парк на своем Харлее. Я купила дурацкий итальянский полушлем вместо нормального полного и теперь не была уверена насчет того, сможет ли он выдержать удар бронзового или каменного меча, опускающегося со скоростью восьмидесяти миль в час. Я полезла в свой рюкзак и достала Дезерт Игл. К счастью, на этот раз я взяла его вместо своих обычных пистолетов.
      Оглянувшись, я увидела, что всадники не отстают. Они образовали охотничью формацию и двое из них извлекли страшноватые на вид копья. Конечно, я могла бы удрать от них, используя преимущество в скорости, но у меня было такое чувство, что они не успокоятся, а мне не хотелось следующие несколько дней мотаться по Восточной Европе, преследуемая кучей бронзовых мужиков на конях. Надо было разбираться с ними сейчас.
      Я резко развернула мотоцикл, остановилась и прицелилась. У одного из них был шлем с идиотским петушиным гребнем, и он размахивал чем-то вроде куска водопроводной трубы. Я сделала шесть прицельных выстрелов. Первая пуля пробила его нос и затылок. Вторая сделала из его рта аккуратную "розочку". Третья отклонилась в сторону, раскроив ему плечо. Четвертая и пятая превратили правую сторону его головы в смятый металл, сбив при этом его гребень. Наконец, шестая пробила его шею рядом с дырой в плече. Его голова прогнулась в сторону и провалилась внутрь туловища. Он сразу же потерял управление, вылетев из группы, и въехал в дерево. С громким звоном его вместе с лошадью обернуло вокруг ствола, превратив в нечто вроде современной постмодернистской работы. Один готов, осталось еще шесть.
      
      Зря я не обратила на них больше внимания. У одного из них оказался лук и в меня уже летела стрела длиной в рост человека. Я успела отбить ее стволом Дезерт Игла, но она все же оказалась слишком тяжелой. Пистолет вылетел из моей руки и упал куда-то в траву в парке. Бежать за ним было уже поздно – они настигали меня. Подняв мотоцикл на "козла", я развернулась на одном колесе и рванула прочь от них.
      Я выяснила, что удар о твердый предмет может на них подействовать. Правда, шансов за то, что удастся заставить еще одного из них въехать в дерево, было, прямо говоря, маловато.
      Однако...мой Харлей весил около 700 фунтов, и я - еще около 120, так что я решила провести опыт.
      Немного поколесив по парку, я наконец вышла на них сбоку. Впереди был холм, и в тот момент, когда они проезжали мимо, я, хорошо разогнавштсь, подлетела на нем в воздух. Время я рассчитала идеально. Заднее колесо зацепило одного из них за голову. Я приземлилась, проехала чуть вперед и остановилась, оглянувшись посмотреть на результат.
      Должно быть, колесо скользнуло по краю его головы, так как теперь она была развернута задом наперед. Его лошадь, продолжая нестись вперед, но теперь ничего не видя впереди, впечаталась в стальную лестницу с турником на какой-то детской площадке. Двое готовы, осталось пять.
      У меня было такое предчувствие, что они не позволят мне еще раз так сделать. В конце концов, им надо было лишь пригнуться и выставить вверх копье, а я не хотела бы напороться на такое в воздухе.
      В погоне за мной они снесли металлический забор. Сделав круг, я остановилась у его остатков и выдрала из земли одну из стоек. Затем я перехватила ее как дротик, развернулась и помчалась им навстречу. Конечно, страшновато играть на слабачка с пятью бронзовыми всадниками десяти футов ростом, но я не собиралась уклоняться. Двое из них опустили свои копья в классическую рыцарскую позицию.
      
      Однако все-таки у них была одна слабость. Невозможно на полном скаку достаточно быстро повернуть бронзовую лошадь. Слишком большая у нее инерция.
      
      Я влетела прямо в центр их группы, между двумя средними всадниками. Одновременно я метнула свой дротик в правого, чье копье в правой руке представляло для меня наибольшую опасность. Дротик проткнул его лицо – сталь, как я понимаю, прочнее бронзы – и он откинулся назад в седле, убрав с моего пути свое копье. Левый мужик хотел было снести мне голову мечом, но не смог до меня дотянуться – меч он держал в правой руке. Думаю, при этом он зацепил мечом поднимающееся копье своего напарника и оно угодило под ноги его же лошади. Услышав позади грохот и лязг, я обернулась и увидела, как два всадника столкнулись друг с другом. Если вы видели тот фильм, где сталкиваются два поезда, то вы можете себе представить, на что это было похоже. Четверо готовы, осталось три.
      
      На этот раз я решила повторить тот эпизод из "Империя наносит ответный удар", где были эти имперские Шагатели. Почему-то в любом городском парке, если хорошо поискать, можно найти кусок старого провода или веревки. Наверно, они сползаются туда со всего города, чтобы умирать в тишине и спокойствии.
      На этот раз я увидела ничейный моток тонкого телефонного провода. Я схватила конец провода и поехала вперед, разматывая его за собой. Но когда я уже приготовилась перемотать лошадям ноги, "Империя наносит ответный удар" вдруг превратилась в "Возвращение Джедая". Провод запутался между деревьев и не давал ехать дальше. Я хотела было отпустить провод, но он захлестнулся за руль мотоцикла. Харлей свалился на бок и проехал так несколько метров. Мне пришлось за секунду до этого соскочить с него, чтобы не ободрать свою ногу. Я прыгнула к валявшемуся на земле мотоциклу, но король Стефан уже был около него. Я немедленно развернулась и задала стрекача.
      
      Совсем недалеко от меня было начало парка, с тем самым монументом, с которого они сошли. Я подумала, как эти всадники десятого века впишутся в уличное движение двадцатого.
      Бронзовые болваны уже наступали мне на пятки. Я добежала до края дороги, не обрашая внимания на гудки, вспрыгнула на капот "трабанта", перепрыгнула на "мерседес", снова спрыгнула на дорогу и перебежала на другую сторону.
      "Трабант" выдержал мой вес, но с бронзовым всадником на лошади дела обстояли несколько хуже. Водитель выскочил, едва увидев короля Стефана, чья лошадь попыталась тоже вспрыгнуть на капот, но пробила его насквозь и увязла в машине. Взорвался бензобак "трабанта" и всадник с лошадью скрылись в пламени и дыме. Я не думала, что огонь от бензина сможет расплавить бронзу, но хотя бы на что-то надеяться я могла?
      
      Две оставшиеся лошади нервно оглядывались, их наездники высматривали меня, окруженные покинутыми машинами. Я снова перебежала через дорогу и скрылась в станции метро. Когда я бежала вниз по лестнице, меня преследовал только один всадник.
      
      Линия метро "Андрасси" – самая старая в Будапеште, и пролегает не так уж и глубоко. Всадник, что скакал за мной, был слишком высоким и не смог бы проехатьв станцию в полный рост. Поэтому он прижался к лошади, словно индеец из ковбойских фильмов. Если у него и были мозги, то явно не бронзовые. Он проскакал по эскалатору, сбивая по пути светильники и выехал на платформу.
      
      Подходил поезд. У меня не было времени ждать, пока он остановится и откроются двери, поэтому я приняла единственно правильное решение и спрыгнула перед ним на путь. Поезд начал тормозить, хотя все равно не успел бы, но я уже бросилась в небольшую канавку между рельсами и вжалась в нее как можно глубже. Поезд проходил прямо надо мной.
      
      Потом я услышала впереди металлический звон – всадник тоже прыгнул вместе с лошадью на рельсы. Я не знаю, спрыгнул ли он сам, или его зацепил поезд, но он спрыгнул и лошадь задела копытом третий рельс, тот самый, который под током. Что-то ослепительно вспыхнуло и затрещало, всадник задергался на месте...а потом проходящий поезд вмял его в стену, превратив в бесформенный кусок бронзы. Пять готовы, осталось двое.
      
      Я пролезла под остановившимся поездом до места сцепки вагонов, вскарабкалась на нее и перебралась на платформу, после чего, взбежав по эскалатору, снова выскочила на улицу.
      
      Избавиться от шестого оказалось совсем просто. Неподалеку я заметила группу дорожных рабочих, которые, отгородившись барьерами, что-то выкапывали из дороги. У них уже была вырыта глубокая яма с торчащими из краев прутьями арматуры, и теперь они долбили рядом асфальт пневматическим молотком, ничего не замечая вокруг. Я заметила над ямой телефонный провод и быстро разработала план.
      
      -Убирайтесь отсюда! – крикнула я рабочим, и показала на всадника, который уже заметил меня и приготовился к нападению. Они не стали возражать.
      
      -Эй, ты, сюда! – закричала я, подбежав к дальнему концу ямы и размахивая руками. Всадник красиво взмыл в воздух, намереваясь перепрыгнуть яму, и напоролся шеей прямо на телефонный провод, после чего вместе с лошадью свалился в яму.
      Почти сразу же за ее край ухватились две бронзовые руки и он стал вылезать. Показалось его усатое лицо без всякого выражения и уставилось на меня. Я схватила отбойный молоток, ткнула его ему в глаз и надавила. Через секунду от его лица остались только воспоминания и он, вместе с торчащим в голове молотком, полетел вниз. Потом обвалились края ямы, и его засыпало. Шесть готовы, остался один.
      
      Это был король Стефан на хромающем коне. То ли тут сыграл свою роль огонь, то ли столкновение с "трабантом", то ли и то и другое, но когда он скакал ко мне, нога коня внезапно странно изогнулась, подломилась и со скрипом оторвалась. Коню пришлось опуститься на колено. Король Стефан слез с него и продолжил погоню за мной уже в пешем виде.
      
      Конечно, я могла бежать так же быстро, как и он, но потом я сообразила, что когда-нибудь я устану, он же – нет. Я решила, что пора снова прибегнуть к услугам городского транспорта. Неподалеку от остановки отходил автобус. Я догнала его и заколотила в двери напротив водителя. К моему удивлению, он притормозил и открыл двери. В этом автобусе двери открывались одновременно, и, когда я вскочила внутрь, то же самое позади сделал король Стефан. Задняя подвеска автобуса не выдержала и он с треском просел на задние колеса.
      
      В автобусе, к счастью, было не больше десяти людей. Я даже удивилась, с какой скоростью они испарились из автобуса, только заметив короля Стефана. Водитель тоже выпрыгнул. У короля на шлеме было нечто вроде консервного ножа, и сейчас он засел в крыше автобуса.
      
      Я прыгнула на водительское место и вдавила в пол педаль газа.
      Король Стефан тем временем вытащил шлем из крыши и, согнувшись в три погибели, принялся прокладывать себе путь через автобус ко мне. Я резко повернула и его бросило на ряды сидений. Он смял их, как спички. Мы вылетели на широкий проспект, делая не менее восьмидесяти километров в час. К счастью, машин, как обычно, на пути было не так уж и много, тем более, что они сами старались поскорее убраться с моей дороги.
      
      Король Стефан снова поднялся на ноги и понемногу двигался ко мне, как большой бронзовый паук. Я снова резко вильнула влево и он, пробив головой окно, высунулся наружу. Я свернула к обочине, попытавшись снести ему голову первым же фонарным столбом...но когда тот со скрежетом ударился о бок автобуса и я посмотрела в зеркало, оказалось, что король в последний момент успел снова влезть в автобус. Правда, консервный нож на шлеме ему все-таки аккуратно срезало.
      
      Проспект закончился раньше, чем я предполагала и мне пришлось резко затормозить. Автобус понесло юзом, он чуть было не снес табачный киоск, после чего, подскакивая на ступенях, покатился вниз по длинной и широкой прогулочной лестнице, ведущей к реке.
      
      Король Стефан наконец добрался до меня. Он попытался было вытащить свой меч, но в автобусе для этого было слишком тесно. Тогда он обхватил рукой мою голову и начал сдавливать. Я ничего не могла сделать. Я пыталась бить его по бронзовой руке. У меня уже темнело в глазах. Я уже думала, что моя голова готова треснуть, когда автобус наконец во что-то влетел и встал.
      
      Короля Стефана выбросило через ветровое стекло, как пулю из М-16. Мы врезались в бетонный парапет Дуная. Король пролетел над водой и, рухнув в нее, затонул, словно Титаник.
      
       
      Я была почти уверена, что меня не запомнит ни один свидетель того, что происходило – слишком уж небычным зрелищем были живые статуи. Я встревожилась было, когда вернулась за своим Дезерт Иглом и мотоциклом, так как на площади уже было не протолкаться от полиции, но, к счастью, они не заметили, как я проскользнула в дальнюю часть парка.
      
      Я сидела в ресторане "Хилтона", ковыряла свой обед и размышляла. Как могли эти статуи ожить, и почему ожили именно они?
      Очевидно, тут была замешана какая-то магия. Вообще-то я ее не понимаю и не люблю. Но дело иногда с ней приходится иметь. По моему прежнему опыту я примерно знаю, что когда творится что-то совсем неестественное, то, скорее всего, где-то существует какой-нибудь артефакт с потусторонними силами. Что это мог быть за артефакт и кто мог его использовать – было уже за пределами моих дедуктивных способностей.
      
      Я порылась в своем блокноте в поисках упоминаний о клане Ярпод, к которому принадлежали эти всадники. Две части королевской короны были посланы двум Ярподам, королям Стефану и Гизе. Еще одно весьма спорное упоминание было о дочери Стефана, которая вышла за болгарского князя Гавриила Радомира, чья внучатая племянница впоследствии вышла за Романа Диогенуса, будущего императора Византии. Потом, в битве у Манжкерта, его предал Андроникос Дукас, брат которого стал императором вместо Романа. И этот брат, Михаэль VII Дукас, и был изображен на греческой части короны вместе с Гизой.
      
      От этого всего у меня, как и раньше, разболелась голова. Честно говоря, читать романы Агаты Кристи и то легче. Тогда я решила плюнуть на это дело и пошла спать.
      
      
* * *

      
      Я направлялась на юг, к венгерской границе. Единственным подозреваемым за дело со статуями на данный момент был только Слава. Насколько мне было известно, только он знал, что я нахожусь в Будапеште. Как он сумел все это сделать, и ради чего – оставалось для меня абсолютной тайной. Может быть, ему не понравилось, что я исчезла из его постели, не попрощавшись. Я, конечно, могла бы пойти к нему и выложить все, что думаю, но у меня все же были другие планы.
      
      Югославский пограничник поднял взгляд с моего дипломатического паспорта и посмотрел на меня так странно, что мне даже стало как-то неуютно.
      -Подождите, пожалуйста. – сказал он и отправился за старшим по званию.
      
      Я ждала долго. В конце концов меня пригласил в свой кабинет капитан Ражнатовик. Сначала он долго ходил вокруг да около. – Большинство дипломатов либо прилетают в Белград, либо приезжают в спецмашинах. – заметил он. – Мы проверили ваш паспорт, с ним все в порядке.
      -Естественно. – сказала я.
      -Но мы не можем гарантировать вашей безопасности.
      -Я знаю. Там война.
      -Так вот что вы выяснили в Министерстве иностранных дел? – он сухо рассмеялся. – Но вам должно быть известно, что любой признак шпионской деятельности или распространения западной пропаганды будут пресекаться. Вы обязаны сообщать в центральный полицейский участок о месте своего пребывания.
      -Если найду хоть один целый участок – то обязательно. – сказала я.
      -Вот именно такие наблюдения лучше держать при себе. – его английский был великолепным.
      
       
      
* * *

      
      Примерно за десять лет до того, как венгерская корона начала свое путешествие, король Соломон захватил у Византии Белград. С тех пор больше Белый Город не переживал разрушения...до настоящего времени.
      Большинство препятствий на дороге не представляли для моего мотоцикла проблемы, но под Новым Садом, через который идут большинство дорог, авиация НАТО, без сомнения, уничтожила все до единого мосты.
      
      Я подъехала к самому краю провала и заглянула вниз. Весь мост напоминал такой, какой можно сделать из детских кубиков, только здесь вместо кубиков были большие железобетонные опоры и пролеты. Одна из опор была взорвана, и платформа, опиравшаяся на нее, теперь спускалась. в реку. На мое счастье, она была прямо напротив меня. Если бы я ехала с другой стороны, фиг бы что у меня получилось. Я разогналась, прыгнула на мотоцикле через провал и приземлилась на платформу у самой воды. Аплодисменты.
      Я была счастлива наконец пересечь Дунай. А то все это время меня преследовал образ короля Стефана, бредущего по дну реки, размахивая своим мечом.
      
      Раньше мне никогда не приходилось бывать в Белграде. Я думала, что не смогу больше переправляться через реки, но, судя по новостям Би-Би-Си, белградцы умудрились спасти мосты, нацепив себе на грудь бумажные мишени.
      Я ожидала увидеть Белград похожим на Лондон во время второй мировой, с дымящимися развалинами вместо улиц, но он больше напоминал Лондон во время забастовки 70-х. Мне вовсе не приходилось переступать на улицах через трупы. Белградское телевидение и Би-Би-Си, казалось, так и не придут к согласию насчет потерь среди мирных жителей. "Таймс " на улицах не продавали. Не то, чтобы я и дня без нее прожить не смогла бы, но все же...
      
      Гостиница "Хилтон" все еще стояла и работала, что само по себе было чудом – НАТОвцам надо было хорошо постараться, чтобы ее не зацепить. Цены, конечно, кусались, но в гостинице были собственные электрогенераторы, так что я не жаловалась. В одном из зданий был даже компьютерный терминал с выходом в Интернет. Приняв душ и перекусив сэндвичем, я налила себе скотча и перенеслась в Византию.
      Роман Диогенес был не единственным императором, женатым на иностранке. В императорской фамилии были также и венгерские, и армянские корни. Вся Македонская династия, правящая Византией с 627 до 1056 года, по происхождению была армянской. Потом, одна из королевских династий в Болгарии, так называемые Кометопули, происходили из семьи местного правителя в Византии. И даже жена короля Гизы, Синадель, была сестрой императора. Если меня интересовало, кто принимал участие в судьбе венгерской короны, мне не следовало бы недооценивать возможность стычек на межнациональной основе.
      Я обнаружила еще кое-что, что меня слегка удивило. На короне король Гиза был представлен как "царь турков". Если византийскую армию под Манжкертом разгромили те, кого я назвала бы "турками"....Я решила, что византийцы называли турками всех иностранцев. Хотя, учитывая происхождение Императора, это казалось не слишком достоверным. Королевская корона не была бы тогда таким дипломатическим подарком, особенно – дальнему родственнику.
      Я начала было думать, есть ли связь между Андроником Дукасом, предавшим византийскую армию и турками, но тут связь с Инетом порвалась и начались ночные налеты НАТОвской авиации.
      Я сидела на балконе, курила сигару, чтобы не чувствовать запаха горящей нефти и смотрела, как в ночи передо мной вспыхивают огненные шары взрывов. Докурив, я отправилась спать, попутно отметив, что мои месячные заставляют себя ждать…
      
       
      
* * *

      
      На следующий день я купила поношенные джинсы и водолазку, чтобы гулять по городу без риска быть принятой за иностранку. С Сербским Национальным Музеем я решила пока повременить и вместо него отправилась в Галерею Фресок, где можно было увидеть репродукции картин из различных церквей Сербии и Македонии. Правда, я думала, что все будет закрыто по случаю войны, но это было не так. К счастью, в НАТО пока что не приняли здание галереи за военный склад, и она оставалась целой и невредимой.
      
      Помимо всего прочего, я была, можно сказать, поражена количеством изображений Святого Георгия. Разумеется, к моим исследованиям он отношения не имел, по крайней мере, я так думала, но все же. Тут он был повсюду. На одной картине он был изображен в натуральную величину, с панковской прической и хитрым взглядом. На нем была накидка, расписанная чем-то вроде перевернутых сердечек, в одной руке он держал распятие, а другую протягивал широким жестом ко мне. На его затылке словно было приклеено большое такое белое блюдо.
      Я рассматривала на одной из картин толпу архангелов, парящих в небесах, когда снова почувствовала что-то неладное. Невесть откуда в церкви подул ветер, поверхность картины задрожала – архангелы словно ожили и попытались взлететь. На какой-то миг солнце, светившее в окно, затмила какая-то тень, словно сверху пролетел самолет.
      
      Я почувствовала чей-то взгляд на спине и обернулась. На меня недобро смотрели все до единого Св.Георгии. Не веря своим глазам, я попятилась. Тем временем один из больших Св.Георгиев начал выбираться из картины.
      
      Я быстро огляделась. Нужно было найти тех, кто все это делал – они, должно быть, были неподалеку – но я заметила только обалдевшего охранника, который с отвисшей челюстью таращился на ходячее изображение Св.Георгия.
      
      Св.Георгий отодрал от затылка свой нимб и метнул его, словно тарелочку "фрисби". Бумажный нимб пронесся по воздуху и рассек охраннику горло. Он захрипел, повалившись на пол, и по нему ко мне поскакали миниатюрные св.георгии на лошадях.
      Я же, как назло, была безоружна. И надо было действовать быстро...

3. Св. Георгии.

      Мой отпуск снова превращался черт знает во что – в общем, как обычно. Только я могу приехать, допустим, в Египет и напороться на желающих поиграть со мной мумий, или разыскать в Индии храм, где за мной будут бегать статуи Шивы с мечами. Правда, с картинами мне воевать пока еще не приходилось.
      Первая моя мысль была о моей зажигалке, а вторая – что я вчера оставила ее на тумбочке в гостинице... Наверное, сработал закон подлости.
      Я прыгнула к большому Св.Георгию и попыталась ударить его в лицо. В последний момент он повернулся и я порезала пальцы о край бумаги. В это же время я ощутила сильную боль в ноге. Это еще один маленький Св.Георгий ткнул меня своим бумажным мечом. Я припечатала его ногой к полу, но они уже окружали меня плотной толпой. Еще один Св.Георгий, по пояс ростом, ударил меня в бок, распоров мою водолазку. Я поняла, что обычная бумага такой твердой быть не может. Еще я поняла, что мне скоро хана.
      Я бросилась к охраннику, надеясь, что у него было хоть какое-то оружие. Надежды мои не оправдались. Правда, рядом с охранником лежал стул. Я схватила его и развернулась к нападавшим.
      
      Разумеется, ничего не вышло. Их было слишком много. Я ударила стулом большого Георгия и он просто-напросто обернулся вокруг него, как кусок обоев. Тем временем мои ноги атаковала небольшая бумажная армия. Я не обращала внимания, пока один из них не проткнул мои джинсы. Они были повсюду.
      
      Я попыталась подумать логически. На стене перед собой я увидела огнетушитель. Я с криком бросилась к нему через толпу бумажных воинов и сорвала его со стены. Рванув ручку, я направила струю пены на фигурки маленьких георгиев, раскидав их в стороны. Потом и большой Георгий получил хорошую порцию пены в лицо.
      
      Я надеялась, что они от этого размокнут, но хотя их края теперь, казалось, были не такими острыми, бумага, на которой они были нарисованы, должно быть, была ламинирована. Большой Георгий был весь в пене, но на нем даже не текла краска.
      
      Я пробежала в женский туалет и закрылась внутри. Огнетушителем я лишь немного задержала их, и добраться до меня для них было лишь делом пары минут. Дверь туалета уже начала мелко дрожать.
      Я включила воду в умывальнике, надеясь, что хотя бы от горячей воды они размокнут, но вода была только холодной. Тут я услышала шуршание и увидела, что под дверь просунулась голова большого Георгия. Он согнул шею под прямым углом и посмотрел на меня, после чего продолжил пролезать под дверь.
      На подоконнике я заметила бутылку чистящего дезинфицирующего средства. Что ж, по крайней мере можно было попробовать. Я щедро окатила Георгия, пока он не успел подняться на ноги. Видимо, с обратной стороны он ламинирован не был, так как я заметила, что жидкость впитывается.
      
      Георгий поднялся на ноги и вытащил меч. Я почти увернулась, но он все же зацепил мое плечо. Сама царапина была ерундовой, но вот это средство... я буквально взвыла от боли. Он снова взмахнул мечом и на мое лицо попали капли этой чистящей жидкости. От едких испарений хлора мои глаза жутко заслезились, и я даже подумала, действительно ли стоило обливать его этой гадостью... Почти ничего не видя, я развернулась к умывальнику и быстро плеснула пригоршню воды в себе в лицо.
      Я прыгнула на Георгия, чтобы сбить его с ног своим весом. Он снова развернулся боком и я снова порезалась, но все-таки он упал. Я бросилась на него. Это было все равно что держать бьющуюся в руках живую рыбу.
      
      Я наступила коленями ему на плечи, пытаясь поймать его голову и разорвать пополам. Но материал был слишком плотным – я не могла его даже надорвать. Потом, обычно, если стоишь на чьих-то плечах, этот кто-то не может действовать руками. Плоский Георгий мог, и действовал. На меня сыпался удар за ударом. Параллельно он пытался перепиливать мои ноги краями своих.
      Вдобавок ко всему я заметила под дверью туалета еще какое-то движение. Остальниые георгии, видимо, собирались составить нам компанию.
      Я уже собиралась готовиться к ужасной смерти путем разрезания на тысячу кусочков, когда большой Георгий перестал сопротивляться. Его лицо начало как-то сползать на сторону и словно бы растекаться. У него был вид плохого клоуна, пытающегося что-то изобразить. Затем он стал темнеть и расползаться.
      
      Я облила чистящим средством остальных георгиев. Это сработало.Вскоре от них осталась только изъеденная бумага.
      Я вернулась к охраннику и с удивлением заметила, что он жив. Видимо, рана его все же была не смертельной. Я перевязала его, отыскав аптечку первой помощи, накинула на себя его куртку, чтобы не привлекать внимания своей разодранной одеждой, незаметно выскользнула на улицу, из первого же автомата анонимно вызвала полицию и благополучно скрылась, пока никто меня не заметил. Меньше всего мне нужно было сейчас давать показания.
      
      Когда я вернулась в гостиницу, меня бил озноб. Я занялась собой – перевязала все достаточно глубокие порезы и вообще изучила себя. Хуже всего выглядели порезы, в которые попала чистящая жидкость – а чувство было такое, словно в них наливают расплавленный металл. У меня оказался еще порез на щеке, и из-за него я выглядела ужасно. Я вообще чувствовала себя заболевшей и ни на что не годной. Почему-то раздулся и болел живот. Я вымылась, постояла немного под холодным душем и без сил уползла в постель.

Проснулась я в отвратительном настроении. Я заказала в номер завтрак, и, ожидая его, попыталась было выполнить пару своих обычных упражнений, но сразу же выдохлась, высунула язык, и решила плюнуть на это.
      Потом я вышла проветриться на балкон, но от запаха бензина, который вчера ночью казался мне романтичным, у меня вдобавок ко всему разболелась голова.
      
      Принесли завтрак. Чай был хорошим, как я люблю – черный, настоявшийся – но сэндвич я съесть не смогла. Хлеб был каким-то черствым и царапал мне язык. Я посмотрела на свои сигары на тумбочке, но решила, что от этого будет еще хуже. Потом я достала было свои колеса, но, едва взглянув на них, с отвращением сунула обратно. С моим настроением только амфетаминов мне не хватало.
      
      Что же все-таки с моими месячными, подумала я. Никогда еще они так не запаздывали – на целых два дня. Может, я действительно серьезно заболела. Или, может, этот скотина Слава сделал мне ребенка. Вот черт.
      
      Я оделась и спустилась вниз, чтобы поиграть с интернет-терминалом. Официант, обслуживающий меня, оказался старой закалки.
      -Мадам порезалась? – сказал он, взглянув на мое лицо. У него был легкий европейский акцент, но слова он не коверкал – прямо как диктор на Би-Би-Си.
      -Да, бритва плохая попалась. – сказала я, принимая у него свой джин с тоником.
      -Как неудачно для мадам. – сказал он. Он чем-то напоминал мне Уинстона. – Возможно, если поискать, я смогу найти мазь и аспирин.
      Я улыбнулась, впервые за последние сутки. – Аспирин – это было бы неплохо. Нет ничего лучше чем джин и аспирин, чтобы все встало на свои места.
      -Конечно, мадам. Это проверенное средство для путешественника. – кивнул он. Интересно, где они только его раскопали. Наверно, он был исторической ценностью австро-венгерской империи.
      
      Голова у меня совершенно не варила. Св.Георгиев было так много. Один принадлежал католической церкви. Другой, Св.Георгий из Иберии – что оказалось старым названием Армении – был известен своими действиями в Болгарии, где он обращал в свою веру "славянские племена", которые были выселены со своих земель императором Василием II, известным как "гроза болгар". Так и не говорилось, какую именно ветвь христианства распространял там этот Св.Георгий...
      Наконец мне это надоело, я залезла в чат и покатывалась со смеху над сидевшими в нем придурками до тех пор, пока Сеть не вырубилась на обед.
      
      -На что у вас тут стоит посмотреть в Белграде? – спросила я официанта.
      -А что мадам хотела бы увидеть?
      -Я хочу развеяться.
      -Белград – город, полный жизни и веселья. – сказал он. Югославы явно ценили иронию.
      -Где, допустим, я могу прикупить травки?
      -Можно у меня...или вы можете подойти к любой группе молодых людей. Знаете, эта война – такое скучное дело. Без MTV и Playstation в жизни чего-то не хватает.
      -Ну а как насчет обычных сигарет?
      -А вот здесь, мадам, есть небольшая проблема. Дело в том, что НАТОвцы разбомбили нашу табачную фабрику, и теперь сигареты – большой дефицит.
      -Я заплачу сколько угодно. Мне будет достаточно даже просто табака и бумаги.
      -Очень хорошо, мадам.
      Я решила выйти прогуляться. Я, разумеется, была представителем Запада, но, с другой стороны, какого черта? Я, по крайней мере, из Европы.
      
      Первые впечатления были даже немного жуткими. Какой-то "макдональдс" был распотрошен и измалеван сербскими крестами. От библиотеки британского консульства остался только обгорелый остов. В центре города на пересечении двух главных улиц было разрушено большое здание попаданием управляемой бомбы. Ну, или просто кто-то забыл выключить газ. Это напомнило мне, как я однажды побывала в Манчестере после визита туда ирландской республиканской армии.
      В воздухе постоянно висела, не оседая, пыль, и от этого солнечный свет казался каким-то неестественным. На задней стене одного из зданий я заметила чудесное произведение искусства - граффити, прекрасно, в деталях изображающее, как Тони Блэр заменяет Биллу Клинтону Монику Левински.
       Все это сильно напоминало мне "Последние дни Помпеи". Как и там, на руинах повсюду сидели люди. Правда, непохоже было, что сейчас с близлежащего вулкана спустится облако пепла и перегретого воздуха, чтобы все здесь уничтожить.
      
      -Вы по-английски говорите? – спросила я двух подростков и их двух подружек, которые фланировали по парку.
      -Надо же как-то понимать, что там говорят по Си-Эн-Эн, - лаконично ответил один из подростков. Девочки захихикали. Они были очень красивы, и от этого я почувствовала себя еще хуже.
      -А вы что, из Би-Би-Си? – спросила одна из них.
      -Нет. – сказала я.
      -А вы знаете Кейт Эди(ведущая Си-Эн-Эн.)? – спросил другой парень. – Она курит траву и еще трахается с солдатами.
      -Ерунда. –сказала я. – Мисс Эди в жизни ничего кроме сигарет не курила. И в своем деле она – профессионал.
      -А Джейми Ши(другой ведущий) – он трахает коз.
      -Ну, вообще-то он – кокни, так что я даже не знаю, все возможно. – сказала я.
      Я разговорилась с ними. Их звали Микки Маус, Гуфи, Принцесса Лейя и Снупи. Несомненно.
      -Ну как вам война? – спросил Микки Маус.
      -Жить можно, - сказала я, - но я стараюсь избегать активных действий, пока это возможно.
      -Мы тоже. – сказала Снупи. – Это естественно.
      -Но зачем НАТО пытается нас уничтожить? – спросил Гуфи.
      -Либо из-за Косово и Милошевича, либо им просто надо куда-то деть излишки вооружения – не хватает места на складах. – сказала я.
      На этом месте разговор слегка споткнулся.
      -Мой приятель на этой неделе видел в автобусе албанцев. – сказала Принцесса Лейя. – Никто не знает, зачем они в Белграде.
      -Ну, наверно, работают на Милошевича. – сказала я.
      -Они непохожи на обычных наших торговцев. – сардонически заметил Микки Маус. – Снупи шикнула на него.
      
      Вскоре разговор зашел туда, куда и должен был зайти.
      -Они взорвали отель "Югославия" и телецентр. Убивали мирных жителей в автобусах, в поезде, в колоннах беженцев. Взорвали посольства Китая и Швейцарии. – сказал Гуфи.
      -Давайте так – предложила я. – Я извинюсь за НАТО, если вы извинитесь за Косово.
      -А причем здесь мы и Косово?
      -А причем здесь тогда я?
      -Но вы же нас бомбите. – сказала Снупи.
      -Ладно, - сказала я, - я сейчас позвоню Клинтону и заставлю его отозвать войска.
      Они даже чуть улыбнулись.
      -Знаете, что я вам скажу? – сказала я. – Если вы думаете, что эта война – конец света, подождите, пока она закончится.
      Гуфи фыркнул. – Точно. – сказал он. – В конце концов, мы так и делаем.
      Я посмотрела ему в глаза. Я могла бы объяснить ему, как мне сейчас хреново, но он, должно быть, понял это и без слов. Я указала взглядом на травку у него в кармане и вопросительно подняла брови. Гуфи едва заметно кивнул.
      -Если зажечь свечу с обоих концов, - сказала я, - света от нее больше все равно не будет, и она очень скоро сгорит без остатка.
      
       
      
* * *

      
      Надо было принять решение. Я могла бы плюнуть на свое расследование и вернуться в Венгрию, или же продолжить его и направиться на юг. Но я не могла отдать предпочтения ни одному из этих вариантов. Я не могла себе представить, что именно я могла бы найти на юге Югославии, но у меня было такое чувство, что если я останусь на месте действия, то смогу наконец вникнуть в отношения Византии и ее ближайших соседей. В конце концов, археология – полевая наука, что бы там ни говорили, и мое "томбрейдерство" – тоже. Как можно, например, представить себе битву, не побывав на ее месте? Как можно восстановить путь византийцев с греческой частью короны, не увидев собственными глазами препятствия, с которыми им приходилось встречаться?
      Я сказала себе, что к современной войне у меня только академический интерес, но это было совершенно неубедительно. Моя жизнь для меня – как приключенческая история со мной в главной роли. Конечно, я могла бы уехать домой, но... в общем, я не поехала.
      
      Ночью в гостинице я проснулась от собственного крика. Мне приснилось, что большого Св.Георгия вынесли на солнце и он там высох. Вновь проявилось его лицо, а вскоре к нему присоединился грязный король Стефан. Они вдвоем шли по моим следам. Я в ужасе подскочила, раскидав вокруг мокрые простыни. Сначала я было даже обрадовалась, но когда включила свет, оказалось, что это просто пот. Месячных все не было.
      
      Я разработала оптимальный маршрут – по Е763 до Кражева, а потом либо до косовской Митровицы, либо в Нови-Пазар. Географически получалось, что любой путь из Македонии должен был лежать через Косово поле и Дреники, но я хотела для начала проверить Рас, древнюю столицу, и область между Кукесом и Пристиной. Я все еще была уверена, что византийцы как-то перебрались через албанские горы. Я искала какой-нибудь монастырь, или крепость, или город, где они укрывались во время восстаний. И именно там какие-то мастера добавили в корону новые пластины.
      
      "Классик" прекрасно держал дорогу, но меня беспокоило другое – возможные блок-посты и КПП. Я ожидала, что в любой момент меня остановят и потребуют документы, но, судя по всему, никто ничего такого не организовывал. Наверно, появись на дороге хоть одна полицейская машина, НАТОвцы бы ее разбомбили. Я надеялась, что меня из-за моих защитного цвета штанов и потрепанной водолазки не примут за югославского солдата. С вертолетами "апач" мне воевать как-то не улыбалось.
      
      К северу от Раске я наткнулась на остатки конвоя. Брошенные тракторы и грузовики, все в изрешеченные пулями. Валялся всякий мусор – чемоданы, плащи, ботинки, куклы, пожелтевшие обрывки газет. В старых покрышках уже начала расти трава. Не было ни следа людей, только ярко и беззаботно светило солнце и занимались своими делами насекомые. Я подумала, а вообще изменилось ли тут что-нибудь с того дня, как по этой дороге впервые проехали машины. Я поставила мотоцикл у старого грузовика без колес и закурила сигару, подложив под голову пучок сена. Шоссе словно вымерло.
      
      Я полагала, что Рас был где-то рядом с Раске или Нови-Пазаром. Однако здесь не было никаких указателей типа "древние монументы вон там", и, собственно, я с трудом могла бы отличить одну груду мусора от другой. Я решила, что Рас, наверное, с короной не связан и отправилась посмотреть ближайшую ферму.
      
      В амбаре оказалось несколько околевших коров. Одна из них все еще стояла на ногах, опираясь о стену и глядя на меня пустыми глазницами. Они явно околели уже несколько месяцев назад. От них, по существу, остались только кожа да кости, они высохли практически до скелетов. Мне повезло, их поилка еще работала – в большой цистерне оставалась вода. Я умылась ледяной водой и легла на кучу сена. Коровы попросту не могли до него добраться, так как были привязаны...
      
      Я сидела, глядя на открытку с изображением короны, которая у меня осталась из Будапешта, жевала уже черствый хлеб и иногда прикладывалась к фляжке со скотчем. Что-то в этой короне не давало мне покоя, что-то, связанное с изображением Константина IX и его императрицы, Зои на мозаике в Истанбуле. Там на них были византийские короны, но только у Зои на короне были подвески с драгоценными камнями. И тут я поняла, в чем было дело. Греческая корона была женской, созданной для женщины. Ее не могли принести в подарок венгерскому королю. Она предназначалась для императрицы Византии.
      С этой мыслью я и задремала.
      
       
      
* * *

      
      Я ничего не могу вспомнить ни про следующий, ни про последующий дни. Наверное, я колесила в окрестностях Пристины. Должно быть, я была на кладбище и видела памятник принцу Лазару на Косовом поле. Я не знаю, почему я ничего про это не помню. Может быть, там не было ничего интересного. Все, что я помню, так это то, что месячных у меня так и не было. И еще я помню, как я впервые увидела город Торбеши.
      Я выбрала его только потому, что там был аэропорт и развалины монастыря Св.Георгия. Ничего особенного – просто еще один косовский город. Все зависит от того, верить ли в совпадения или нет. Наверное, меня туда привело что-то свыше, чтобы хоть немного образумить.
      
      Я помню один дом в окрестностях города. В развалинах было по меньшей мере два трупа. На полу, среди обломков обгорелых досок и битой черепицы лежало что-то, напоминающее высохшего ската. Я не сразу поняла, что это человеческий позвоночник и ребра обугленного трупа. В них не оставалось ничего человеческого. В другой комнате была высохшая мумия и рядом - костыли. На мумии была старая драная шаль. Возможно, она была слишком стара и слаба, чтобы найти себе воду. Она так и сидела в своем кресле-качалке, рядом со старой выцветшей фотографией еще, наверное, 19 века.
      
      Я видела остатки тесно прижавшихся друг к другу сербской церкви и албанской мечети. Я еще подумала, не одна ли бомба в них попала. В церкви целой осталась только небольшая икона со скорбно выглядящей девой Марией и ящик свеч. В мечети я нашла почти целый круглый щит с письменами из Корана. Оба здания когда-то были примерно одинаковой высоты, пока в них не угодила бомба.
      
      Потом появились домашние животные. На главной улице на меня накинулась целая стая одичавших кошек и собак. Я выстрелила в воздух, но они, должно быть, уже слышали выстрелы раньше. Мне пришлось пристрелить одного дога, овчарку и, хотя это мне совсем не нравилось, пару кошек, прежде чем они отстали. При бедствиях многие враги объединяются...вот только люди нечасто следуют этому правилу.
      
      В Торбеши был рудник и завод по переработке добытой руды. Он находился на западе, рядом с аэродромом. На большом холме, далеко от речки, по которой тянулись переливающиеся следы нефти, и от запущенных полей, были развалины монастыря Св.Георгия. Этот монастырь примерно раз в столетие разоряли и опустошали муслимы, но каждый раз сербские монахи начинали все заново. Теперь, благодаря НАТО, язычники одержали победу. После тысячи лет непрерывной войны наступило, наконец, некое "затишье".
      
      Очевидно, следовало начинать с рудника. С рудниками Натлы у меня когда-то что-то получилось. Интересно, что же я все-таки надеялась найти в каком-то косовском руднике такого, что могло бы пролить свет на венгерскую корону?
      
      В рудник нужно было спускаться в клети. Однако электричества, чтобы ее поднять, не было. Я привязала трос к мотоциклу и понемногу вытащила клеть наружу. Вниз, куда-то в непроглядную темноту, уходил ржавый трос. Я надела перчатки, сунула в зубы свой фонарик и начала свой долгий путь вниз.
      
      В конце концов я достигла дна, причем раньше, чем кончился трос. Но вместо плоской поверхности я нащупала ногами что-то неровное. Посветив вниз фонариком, я увидела, что стою на груде трупов. Дискриминации тут явно не было. Самому младшему было около пяти, а самой старшей – не меньше ста. От запаха гниения у меня заслезились глаза. Ненавижу такие запахи. Тела были скользкими, я чуть было не упала пару раз, но все же сумела спуститься на твердую землю.
      
      Я как-то была в подземном городе в Капподосье. Кто-то соорудил в мягком камне целую систему ходов и комнат, похожих на соты. Вход туда закрывался большими, в рост человека камнями, для защиты от турецких захватчиков. Византийские катакомбы. Здесь были катакомбы муслимов, полные безмолвной смерти.
      
      Тоннель в руднике выглядел вполне обычно. Стояли стальные подпорки, то тут, то там были груды камней. Я обнаружила рельсы для вагонеток и ленту конвейера. Ничего уже не работало. Возможно, в лучшие времена здесь непрерывным потоком шла золотая, медная, серебряная руда, не знаю, что они там добывали. Может быть, и в венгерской короне есть какая-то частица металла, добытого здесь.
      
      Наверно, я задумалась о чем-то своем, когда неожиданно пол подо мной провалился и я полетела в глубокую темную шахту.

4. Дуалисты.

      Он был именно таким, каким его описывала Анна Комнена – высокий и худой.
      -Привет, - сказал он, помогая мне встать на ноги. Мы находились в мраморном коридоре, украшенном золотой мозаикой и различными орнаментами. – Я Василий. В истории известен как Василий Богомил.
      -Рада встрече. – сказала я, пожимая ему руку. – Я – Лара Крофт, из Великобритании. Это за побережьем Франции.
      -Я знал о ней, еще даже когда был жив. – улыбнулся Василий. – У нас были деловые связи с семьей, которая занималась рудниками в Корнуолле.
      -А где мы сейчас? – спросила я.
      -Даже не знаю, как сказать...этого места на самом деле не существует. Считайте, что вы где-то в мире духов. Это падение практически убило вас. Не волнуйтесь, я вам помогу - но, думаю, вы, возможно, захотите сначала услышать действительную историю всего, что связано с короной королевы Синадель.
      -Гм...-сказала я, - если я в коме, откуда мой мозг может узнать то, что я сама не знаю?
      -У вас и так есть вся необходимая информация, - сказал Василий, - просто вы еще не сообразили, как ее использовать.
      -Окей, ладно.
      Он жестом пригласил меня в комнату в стиле древнего Рима и мы сели за стол. Тем временем слуги принесли нам выпивку и закуску.
      -Мы находимся во дворце императора Михаэля Дукаса в Константинополе, - сказал Василий, - примерно в 1077 году нашей эры. После обеда я смогу показать вам тронную залу.
      -Отличное вино. – сказала я. – Именно то, что мне сейчас нужно.
      -Итак, - сказал Василий, сцепив пальцы, - перейдем к истории. Никому не было известно, что я и императрица Мария – наполовину брат и сестра, дети короля Баграта из...ну, будем называть эту страну Грузией.
      -Ну и шуточки у вас...
      -Мы были дуалистами...или как еще называют эту религию...в общем, мы были ими с самого детства. Мы верили, что Господь создал призрачный мир, для душ, и что материальный мир – включая и человечество – это работа старшего сына Господа, Сатанаэля.
      -Да-да-да...припоминаю. Дуалисты. В вашей святой троице – Господь отец, Сатанаэль – старший сын и Иисус – младший сын. Вы отрекаетесь от большинства святых, от Старого Завета, от мяса и от секса. Так?
      Василий рассмеялся. – Остается лишь понять, что когда дуализм пришел к трону, он был несколько сложнее, чем монашество, практикуемое болгарскими крестьянами. Мы были цивилизованными людьми. Моя позиция при дворе не очень отличалась от позиции Распутина в России. Все знали, что я еретик, но меня любила императорская семья и проблем не было. Дуализм был в почете многие годы, даже во времена Константина Мономаха. Старик был до того странным малым, что допустил раскол в церкви на западную и восточную.
      -Ясно. – сказала я. – Но причем здесь тогда Венгрия?
      -Перед тем, как Гиза, который сейчас король в Венгрии, смог прийти к власти, он должен был избавиться от своего брата, короля Саламона. У Саламона была поддержка в виде наемников там, где росли мы с Марией. Эти наемники назывались печенегами. Они были нам очень хорошо известны. Саламон вообще очень недолюбливал другие народы, и нам пришлось нелегко, когда он отобрал у нас Белград. Но когда он был на троне, мы посватались к Гизе. Саламон чуть было не раскусил, что происходит – но брак между сестрой императора Михаэля, Анной Синадель и Гизой уже был освящен. Когда настало время, мы сумели заставить печенегов подчиняться уже не Саламону, а Гизе и венгерский трон перешел к Гизе. Правда, Мария сделала глупость. Она не поняла, что хитрые религиозные извороты прекрасны для императорского двора, но это не значит, что они будут работать везде. Какое-то время мы не слышали о королеве Синадель – мы беспокоились, что венгры начнут войну с Германией, - и Мария послала Синадель, своей двоюродной дочери, византийскую корону. Это обычная практика, когда мы пытаемся сгладить отношения со своими союзниками, но корона Марии была ужасающе богохульственной.
      -Каким же это образом?
      -Сейчас я вам покажу. – сказал Василий и взял небольшой инкрустированный ларец. – Вот она.
      Я взяла корону. Она была очень красивой и, очевидно, была той самой нижней частью королевской короны Венгрии. Я нашла на ней то место, где были заменены три пластинки и улыбнулась. На первой был изображен Богомил, на третьей – Св.Павел, а на третьей – Сатанаэль. Он был одет очень похоже на Христа, но у него было красное лицо без бороды.
      -Ну разумеется. – сказала я. – И Богомил, и Св.Павел достаточно известны, как святые. Но кто бы мог подумать, что императрица будет изображать Сатанаэля на короне вместо Иисуса? То есть в диаметрально противоположной позиции?
      -В нашей религии два сына Господа одинаковы, но противопоставлены. То, что другим кажется богохульством, для нас вполне нормально. Константин Мономах однажды попробовал сделать то же самое. Части его короны были найдены в Венгрии в начале 20 века. И все "неправильные" пластинки на ней отсутствовали...
      -Что ж, теперь мне все ясно. – сказала я. С меня словно бы свалился тяжеленный груз. Столько лет размышлений, и вот наконец я знаю правду.
      
      Мы с Василием снова оказались в темноте. Мой фонарик все еще горел, и в его свете я видела собственное искалеченное тело. Я лежала на груде отработанной породы. Василий нагнулся и показал мне на мои окровавленные пальцы.
      -Все, что вам нужно – это дотянуться до вашего рюкзачка и прикоснуться к одному из ваших кусков "синего мыла"... – сказал он.
      "Синее мыло" было инопланетным аналогом аптечки, я раздобыла его в предыдушем приключении. Оно могло чудесным обрахом восстанавливать любые повреждения.
      -Сконцентрируйтесь на своей руке....постарайтесь ее сдвинуть.
      Я так и сделала. Пальцы другой Лары чуть шевельнулись. Постепенно, дюйм за дюймом я наконец продвинула свою руку к плечу и под крышку рюкзачка.
      -И позвольте сказать вам еще кое-что, перед тем, как вы это сделаете. – сказал Василий.
      Я остановилась. Я вся была в холодном поту, и чувство было такое, словно я отхожу от общего наркоза. Где-то там на горизонте маячила боль, мое дыхание становилось прерывистым. – Да? – сказала я.
      -Господь всеведущ, как и оба его сына. – сказал Василий.
      Я сунула руку в контейнер с "синим мылом". – Я все равно в них не верю – сказала я, - а если и так, то чума на оба их дома.
      Василий улыбнулся, растворяясь в воздухе. – Не забудьте – ведь кто-то еще пытался вас убить... – сказал он и исчез.
      
      Трудно описать действие "синего мыла", но если бы я смогла его синтезировать, оно стало бы лучшим наркотиком на следующую тысячу лет. Я медленно приходила в себя. Дыхание возвращалось ко мне, и, насколько я могла понять, со зрением тоже все было нормально. Чувствовала я себя, честно говоря, даже лучше, чем дней пять назад.
      
      Я подобрала фонарик и посветила вверх. В принципе, можно было попробовать забраться по шахте вверх, но я чувствовала, что здесь откуда-то тянет слабым ветерком.
      Я пошла в туннель. Он не был похож на обычные разработки – не было ни опор, ни рельс, и вообще он шел через скалу. Возможно, именно через этот проход выбрались шахтеры, когда началась война.
      Туннель вскоре закончился пещерой, где я наткнулась на большую дверь. Я изумилась. В который раз уже мое шестое чувство привело меня прямо к какой-то гробнице.
      
      Я посветила на письмена над дверями. Там было написано что-то по-гречески. Я не очень хорошо знаю этот язык, честно говоря, почти не знаю, но в моем переводе это звучало как нечто вроде "Как можно скорее достигайте согласия со своими врагами".
      Рядом с дверями висел большой стальной ключ. Я сняла его, сунула в замочную скважину, долго его там ворочала и дергала, пока, наконец, замок не открылся. Каменная рама дверей даже после нескольких веков не просела, и двери открылись без особого труда.
      Света здесь не было, только луч моего фонарика, но у меня было такое чувство, что я словно вошла в большую церковь. Не было слышно ничего, в луче фонарика лениво опускались пылинки. Я вытащила Дезерт Игл и осторожно двинулась вперед.
      
      Хотя в Риме и есть императорский мавзолей, но останков самих римских императоров на земле не существует. Если даже они были похоронены в Египте, то их мумифицированные тела, должно быть, не пережили визитов грабителей. Именно поэтому я очень удивилась, когда обнаружила грубо вытесанный каменный саркофаг, на котором стояло – Константин Х Дукас.
      
      Я затаила дыхание. Это должны было быть археологической находкой тысячелетия. Я осторожно подошла к гробу. Очевидно, это не было первоначальным местом захоронения Константина - он был сработан слишком грубо. Возможно ли было, что его тело переместили сюда из Константинополя незадолго до падения города?
      
      Здесь была вся династия Дукасов. Два Йохана, два Михаэля, четыре Константина, две Анны, две Зои, два Теодора и три Андроникоса. Последними, но не в последнюю очередь, я обнаружила гробницы Михаэля VII и Марии из Алании (Наверное, опечатка...скорее всего было "Албании"...потому что в Северной Осетии никаких Марий не было. ;-) . Кто-то собрал их всех здесь. Должно быть, это было как-то связано с монастырем Св.Георгия, стоящим на вершине этой горы.
      
      И почему я только не взяла фотоаппарат?
      
      В дальнем конце пещеры на стене была большая картина. Внизу была вся династия Дукасов. Над ними висело множество ангелов. На самом верху восседал в величественной позе Господь-отец, по его правую руку был Христос, и слева – Сатанаэль. Было ли это желанием Дукасов, или же эта пещера была творением секты дуалистов, я не знаю. Потрясающе.
      Я на цыпочках покинула гробницу и заперла за собой дверь, снова повесив ключ на место. Непривычно было, что меня в очередной раз не преследует какой-нибудь непобедимый монстр или все не рушится у меня за спиной.
      Я все еще чувствовала тот слабый ветерок и после непродолжительных поисков нашла какую-то лестницу, что вела вверх. Я полезла по ней.
      
      Когда я добралась до развалин монастыря на краю горы, я порядком вымоталась. Выход был закрыт железным люком, и мне пришлось выстрелить в замок. Я выбралась наружу, где ярко светил солнце. Воздух был холодным и свежим, и я с удовольствием вдохнула полной грудью. Рядом тянулись высокие и неприступные стены монастыря, но внутри целыми остались лишь маленькая круглая церковь и один домик.
      
      На глаза мне попалось небольшое стадо овец. Породы их были самыми разными, были как черные, так и белые. Их охраняла одинокая колли. Выглядела она истощенной, но заворчала, когда я подошла ближе. Я огляделась в поисках пастуха, и не сразу обнаружила то, что от него осталось на небольшом дереве. Его тело было привязано в распростертой позе к стволу. Видно было, что его били кнутом. На голове у него тоже были раны.
      
      Неожиданно от боли в животе я сложилась пополам. Судя по всему, наконец наступили мои месячные. Я не знаю, была ли я беременна или нет. Если это и так, то, возможно, "синее мыло" расценило это как инородное тело. Или же мое тело просто уже повидало достаточно, и сочло, что ребенку нечего делать в этом жестоком мире.
      На ночь я обосновалась в развалинах. На следующее утро меня разбудили далекий лязг танков и F-16, пролетевший прямо над монастырем.

5. Дипломатия.

      Монастырь стоял на склоне горы Торбеши высотой в 2 000 метров, которая была частью границы между Югославией и Албанией. Я взобралась на крышу дома, чтобы попробовать определить, что это за военные. У подножия горы стояла дивизия Третьей югославской армии VJ. Из небольшого городка неподалеку к ним двигалось несколько танков Т-54 и Т-55 советского производства. В дивизии в спешном порядке разворачивали систему ПВО. Солдаты занимали позиции в окопах и блиндажах. Судя по всему, они готовились к бою.
      
      На командной вышке я заметила командира. Он смотрел в бинокль куда-то мимо меня. Я обернулась, прикрыла глаза рукой от солнца и увидела, на что он смотрит. По склону медленно двигались вооруженные люди. Они, очевидно, шли из Албании. Члены Косовской освободительной армии. Я огляделась вокруг в поисках пути ухода, но похоже было, что я оказалась между двух огней. Потом я увидела, что сербские солдаты уже в монастыре, видимо, рассчитывают использовать его как укрепление.
      Я спрыгнула с крыши и уже хотела было скрыться в руднике, когда вдруг позади раздалось "Стой!" на сербском и выстрелы в воздух.
      Конечно, я и тут могла бы начать перестрелку. Укрытий было много, боеприпасов у меня – тоже. Но я не хотела себе лишних проблем, тем более, что с другой стороны уже подходила другая армия, и выстрелы, должно быть, уже привлекли их внимание. Я остановилась и медленно подняла руки.
      
      На меня уставились пять винтовочных стволов. Один из солдат что-то крикнул и появился их офицер.
      -Я просто английская туристка. – громко сообщила я.
      Солдат забрал у меня рюкзачок и высыпал его на землю. Носком ботинка он тронул одну из гранат и Дезерт Игл.
      -Кто вы, - спросил офицер, - и что вы тут делаете?
      -Я английская туристка, - повторила я. – Вот мой паспорт. Я тут осматривала развалины монастыря.
      Вид у офицера был уставший, а взгляд тяжелый. Он даже не улыбнулся, хотя был близок к этому. – Это не смешно. – сказал он. –Здесь идет война.
      -Я к войне не имею отношения. – сказала я. – Я археолог.
      
      Они отвели меня за церковь, чтобы лишний раз не попадаться на глаза албанцам. Появлялись все больше сербских солдатов, они занимали оборонительные позиции.
      Я присела рядом с офицером. Он предложил мне сигарету.
      -У меня нет сейчас времени с вами разбираться. – сказал он. – Как вы видите, приближаются албанцы. И в любую секунду ваши соотечественники могут начать нас бомбить.
      -Понятно. – сказала я.
      -Я собираюсь арестовать вас и послать в город, пока власти не решат, что с вами делать. Конечно, мне не хотелось бы выделять для вас охранника из своих людей, но не остается другого выбора.
      Один из солдат поблизости крепко выразился и плюнул. Солдаты вокруг начали приглушенно переговариваться. Я даже не знала, что сказать. Хватало уже и того, что я попала в такой переплет, и я чувствовала, что нуждаюсь в поддержке. Офицер, очевидно, был цивилизованным человеком, но вот насчет его подчиненных я не была уверена.
      
      -Буду ли я в безопасности?
      Офицер горько усмехнулся. – На поле боя? – сказал он, вынув изо рта самокрутку.
      -Буду ли я в безопасности с вашими людьми? – спросила я дрожащим голосом, уж не знаю, от чего – от опрометчивости вопроса или же просто от страха.
      Офицер помолчал немного. На его лице читалась горесть. – Я знаю, НАТО и Джейми Ши обвиняют моих людей в изнасилованиях. Как будто любой серб станет марать руки о какую-то грязную шлюху. Они все животные. Они не моются, у них СПИД, и все они страшны, как чума.
      Я посмотрела на него так невозмутимо, как только могла в моем состоянии. – Понятно. – сказала я. – Тогда, думаю, мне не о чем беспокоиться, хотя я и не албанка.
      Офицер махнул своим людям, чтобы меня увели. – Наша цивилизация гибнет от горстки дикарей... – сказал он. – Может быть, когда вы вернетесь домой и продолжите заниматься своей археологической ерундой, вы поймете, в чем здесь ирония...
      
       
      
* * *

      
      Мы были примерно в тысяче ярдов от монастыря Св.Георгия, у позиции сербов, когда НАТОвские штурмовики А-10 "Warthog" начали сбрасывать маячки. Сербы бросились на землю, прижав к ней и меня. Один из них мелко дрожал. Какое-то мгновение была просто неземная тишина. Стихли птицы, и даже звук приближающихся самолетов был как-то приглушен.
      Потом я увидела цилиндры, тихо опускающиеся к нам с небес на парашютах. Раздалось несколько совершенно нестрашных хлопков и над нами во все стороны разлетелось облако каких-то объектов наподобие теннисных мячиков.
      А потом наступил армагеддон.
      Кластерные бомбы начали взрываться – из каждого "теннисного мячика" летела туча шрапнели. Перед тем, как все заволок густой черный дым, я увидела, что происходило с людьми.
      Одна из бомб разорвалась прямо перед привставшим сербским солдатом. Его буквально разорвало на куски ударной волной и кусками раскаленного металла. Это выглядело как спецэффекты в фильме. Половина его головы, ухо, глаз с куском щеки, плечо, пальцы, части ног. Все было в облаке брызг его крови. Упав на землю, его туловище еще судорожно дергалось, пока его не скрыл от меня густой дым.
      Меня, к счастью, так и не задело. Я отодрала кусок от своей куртки, прижала его к лицу – хотя дышать все равно было почти невозможно и то ли поползла, то ли покатилась по склону вниз.
      Затем я услышала "фссс!" и справа от меня с оглушительным взрывом взлетела на воздух БМП. Я не ожидала, что люди внутри успеют хотя бы вскрикнуть, но ошиблась. Это было похоже на предсмерный писк подстреленного кролика. Потом я услышала очередь 30мм пушки с какого-то самолета. Я вспомнила, что читала о покрытии из обедненного урана на НАТОвских пулях. Прекрасно для пробивания брони, но также прекрасно для "синдрома войны в заливе". (радиационное заражение людей, связанное с применением обедненного урана. Впервые он использовался во время операции "буря в пустыне" в Персидском заливе, поэтому такое название.) Я покрепче прижала тряпку ко рту и продолжила движение.
      Земля то и дело вздрагивала, и идти было трудно. Было такое чувство, что я одна, хотя вокруг была сербская армия. Потом идти вообще стало невозможно. Меня чуть ли не подбрасывало, как зеленый горошек в банке. Я обнаружила, что вцепилась в землю и держусь за нее, словно боюсь упасть в небо. Толчки все усиливались.
      Я не сразу поняла, что это не может быть просто бомбежкой. Это было землетрясение. Должно быть, затем я потеряла сознание на несколько секунд. Несколько секунд или несколько дней.
      Когда я пришла в себя, пыль и дым уносило в стороны, как если бы рядом садился вертолет. На мертвых телах вокруг изодранная одежда трепетала. Я потянулась и схватила валявшийся рядом автомат. Перекатившись на спину, я взглянула в небо.
      В небесах невесомо парили ангелы.
      
      
* * *

      Все схватки немедленно прекратились. Я видела, как какие-то солдаты, и сербы, и албанцы, прицелились вверх. Секунду спустя их испепелила вспышка голубого огня. 122мм гаубица подняла ствол до максимума и выстрелила. Снаряд не долетел, разорвавшись в воздухе, словно ударился о невидимую преграду, и тут же голубой огонь настиг и гаубицу. Три танка сгорели синим пламенем, я слышала, как в них рвется боекомплект. В окопах от нескольких солдатов остались лишь отметины на стенках. В воздухе вспыхнул и сгорел, не оставив даже остова, штурмовик.
      Ангелы висели, медленно взмахивая крыльями, в промежутке примерно от десяти до ста футов над полем боя. Их лица были такими же невыразительными, как и у моего Св. Георгия, и они были одеты, как византийские придворные. Янычары ада и рая.
      Я отбросила автомат в сторону и медленно поднялась.
      Ко мне спустились три ангела. У одного из них была большая золотая труба.
      -Лара Крофт? – сказал первый ангел.
      Я кивнула.
      -Я – Азраэль, Ангел Смерти.
      За спиной я крепко вцепилась одной рукой в другую, чтобы они не тряслись.
      -Он - Азрафил, Ангел, Трубящий в Трубу Судного Дня, а вот он – Асмодей, Падший Ангел. – представил мне Азраэль своих друзей.
      -Рад встрече с вами. – сказал Азрафил.
      -Кажется, все мои попытки вас остановить не удались. – сказал Асмодей.
      Я с удивлением обнаружила, что все еще в состоянии говорить. – Так это вы посылали те статуи и всех остальных?
      -Разумеется. – сказал Асмодей.
      -Мы тут ни при чем. – сказал Азраэль, заговорщицки посмотрев по сторонам.
      -Я только следовал приказам. – сказал Асмодей.
      -И вы...вы - Ангел Смерти... –сказала я Азраэлю.
      Он посмотрел на меня без всякого выражения.
      -Вы пришли за мной? – спросила я.
      -Мы здесь, чтобы остановить войну. – сказал Азрафил, начищая свою трубу рукавом.
      -А... – сказала я. У меня подкосились ноги и я упала.
      -Вы не можете раскрывать тайну той могилы. – сказал Асмодей.
      -И говорить о том, что видели сегодня. – добавил Азраэль.
      -И что же я сегодня видела? – сказала я. – Ангелы спустились с небес, чтобы остановить бой? Кто мне поверит?
      Азраэль помог мне подняться. От его прикосновения ко мне вновь вернулись силы. – Мы – как ООН. – сказал он.
      -В некоторых местах без нас просто нельзя обойтись. – сказал Асмодей.
      -Но вообще-то странно ожидать мира на земле, когда война идет на небесах. – сказал Азраэль.
      -Так это не Судный День? – спросила я.
      Азрафил взглянул на свою трубу. – А, это! Я просто люблю держать ее при себе. Хорошая труба, не правда ли? Хотя и довольно опасная. Если кто-то заиграет на ней раньше срока...
      -А как вы тогда репетируете?
      Азрафил рассмеялся. – Я не репетирую. – сказал он. – Но я гарантирую, что когда я все-таки заиграю на ней, звук будет таким, что мертвые встанут из могил, чтобы его послушать.
      Мне не было смешно. Я просто внезапно потеряла сознание.
      
       
      
* * *

      
      Когда я очнулась, я лежала в русской медицинской палатке. Я пролежала там долго, но потом не выдержала, встала и, катя перед собой капельницу, подошла к выходу. Приподняв полог, я увидела, что я нахожусь в армейском лагере у края взлетно-посадочной полосы в аэропорту Торбеши. Рядом на ящике сидел молодой русский солдат и играл на гитаре.
      -Сколько лет простоит гора, прежде чем ее смоет морем? – пел он. – Сколько лет должны существовать люди, прежде чем им будет позволено быть свободными?
      Я никогда не переставала удивляться, что именно сильные, а не слабые любили песни Dylan. Я подумала, сколько еще русские смогут защищать свою империю от всего остального мира...
      Потом я прищурилась, не вполне веря своим глазам. Мне показалось, что я видела, как русские солдаты выгружают из транспортного самолета модель танка в натуральную величину.
      -Эй! – услышала я голос медсестры. – Вам не следует вставать. Майор Оболенский, она очнулась.
      Я вернулась на кровать, и тут вошел Слава, в парадной форме. Он снял свою фуражку, присел рядом со мной и взял мою руку. – Лара...Как ты себя чувствуешь?
      -А что случилось?
      -Мы нашли тебя несколько часов назад, ты бродила у подножия горы и не реагировала ни на что. Нам пришлось забрать тебя.
      -А я думала, ты в Боснии.
      Слава рассмеялся. – Когда мы узнали, что подписан мирный договор, мы бросились сюда так быстро, как только возможно.
      -А англичане тоже тут?
      -Ну, - сказал Слава, сделав широкий жест, - везде. Мы здесь вообще-то, чтобы помочь вернуть беженцев из Албании домой.
      -Так что, кто-то из албанцев все-таки остался?
      Слава снова рассмеялся. – Не будь такой мелодраматичной. – сказал он. – За границей, в Кукасе, ждут тысячи беженцев. Они вернутся домой на днях.
      Я легла и закрыла глаза. – Слава?
      -Что, дорогая?
      -Что это у тебя за медаль? Там, где рыцарь на коне держит копье?
      -А, это, - сказал Слава. – Это русский Орден Святого Георгия. Знаешь, у нас существует столько медалей. Это традиция.
      
      Чуть позже появился и заместитель генерального секретаря из нашего Министерства иностранных дел. Я не очень-то и удивилась.
      -Ну, как у нас дела? – осведомился он. – Боюсь, мы причинили вам некоторые неудобства с этим дипломатическим паспортом. Конечно, никто не пострадал... Но вы получите вместо него обычный. Вы же не имеете ничего против?
      -Ну а как насчет церкви в Олдвиче?
      -А, это... Ну, знаете ли, дело тут все в том, что масоны были тайной организацией. Но теперь о них можно узнать все, что угодно, просто купив книгу или имея доступ к Интернет. – сказал замгенсек.
      -Вы надеялись, что я сюда приду, не так ли? – сказала я. – У вас на меня, должно быть, неплохое досье. Как вы узнали, что я интересуюсь венгерской короной?
      -Ну, знаете, - сказал замгенсек, - о вас и вашей семье многие знают. Вы достаточно известны.
      -Как вы узнали, что я привлеку внимание высших сил, как и случилось? Как вы сумели заставить меня попасть сюда?
      -Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите.
      -Я была вашим секретным оружием, да? Я должна была привлечь внимание Сатанаэля.
      -Не валяйте дурака, - сказал замгенсек. – Кажется, во время боя вас все-таки чем-то задело по голове. Все, что я знал о Сатанаэле из курса о религии в колледже, я сдал и забыл.
      Разумеется, я не стала говорить о ангелах или о гробнице Дукасов. Никто, наверное, не захотел бы повстречаться с Ангелом Смерти.
      
       
      
* * *

      
      Прошло несколько недель. Я читала статью в "Ньюсуик". "Оказалось, что бомбардировщики НАТО, летящие на высоте 15000 метров над Торбеши, ввели в заблуждение макеты танков из картона. – говорилось там. – И хотя были сообщения о больших потерях среди сербов, дальнейшие расследования на месте событий этого не подтверждают. Однако налет на Торбеши оказался последним ударом по колеблящемуся тирану Сербии; через два дня он приказал своим генералам пойти на уступки. "
      Я обнаружила, что машинально рисую на своем планшете. На нем была цитата, которую я скопировала из брюстерского "словаря цитат и изречений". –По Корану, - говорилось там, - архангелов четверо: Михаил, Гавриил, Азраэль и Азрафил." По телевизору показывали, как судебно-медицинские эксперты из НАТО работали в остатках югославского дома, где было полно трупов муслимов. Я выключила телевизор.
      Потом я вышла во двор с сигарой и стаканом джина. Рядом со своим тиром я вскопала небольшой участок земли, где посадила африканские фиалку, семена которой недавно купила в садоводческом центре. Я присела, чтобы посмотреть на результаты моего первого садового опыта.
      Семена не проросли. Возможно, я слишком много их поливала. Может быть, я посадила их не тогда, когда нужно. А может, земля поместья Крофт просто не принимала новую жизнь
      Что ж, тогда придется мне все-таки заниматься своими обычными делами. А что еще мне остается делать?
Перевод – Sordman, январь 2001


игры серии

Tomb Raider I
Unfinished Business
Tomb Raider II
The Golden Mask
Tomb Raider III
The Lost Artifact
Tomb Raider 4
Tomb Raider 5
The Angel of Darkness
Tomb Raider Legend
TR Anniversary
TR Underworld
Tomb Raider (2013)
Rise of the Tomb Raider

LC & Guardian of Light

Tomb Raider на GameBoy
Tomb Raider на Java
Tomb Raider на N-Gage
Tomb Raider на PocketPC
Tomb Raider CCG
Настольный TRAOD

кино

Lara Croft Tomb Raider
The Cradle of Life
Tomb Raider (2013)
The Ride
Lethal & Loaded

лара крофт

Биография
Модели
Альбом «Лара Крофт»
Духи «Лара Крофт»
Одежда

творчество

Рисунки
Рассказы

комиксы

Обзор
Основная серия
Кроссоверы
Специальные выпуски
Разное

ресурсы

Видеоархив
Статьи
Коллекция обоев
Core Design
Crystal Dynamics
Eidos Interactive
Архив новостей
Ссылки
О сайте

создание уровней

Руководства
Редакторы уровней
Полезные утилиты
Коллекция уровней
Copyright © TombRaider.ru, 2001 — 2013
Square Enix Ltd. Lara Croft and Tomb Raider are registered trademarks of Square Enix Ltd. All rights reserved. return_links(5); ?>